А обещали сказку…

Шипение, вспыхнувшие кончики пальцев. И магия врезалась в его спину, окрасив кожу в розовый. Всего на миг. Но окрасив! Значит, все было сделано правильно. Робко улыбаюсь. Он замер на пороге.

– Хорт?

– И больше не приходи сюда. Поняла?

Парень оборачивается, мрачно усмехается и выходит за дверь.

С потолка падает что-то черное, воняющее гарью и сипло дышащее.

– Ну! Шо я тебе… – кашель птички, – …говорила?

– А? – Растерянно рассматривая бывшую фею. А где Вирх?

– Любит он тебя! Да еще как! Такое заклятие… кхе-кхе… не заметить! Это, блин, не хухры-мухры!

И она отрубилась, дернув лапкой и закатив глаза. Я же ошарашенно посмотрела на дверь.

А за спиной стоял высокий разъяренный вампир, сложивший на груди руки и буквально пронизывающий взглядом мою спину.

– Вирх? – не оборачиваясь. Я его по молчанию узнала.

Сердце бьется рывками в горле. Мне срочно нужно вниз.

– Идем домой, Марина.

Молчу, пытаясь собраться с духом.

– Ты… ты понимаешь…

Взвизгнув, чувствую, как меня подхватывают на руки. А алые, сверкающие пламенем глаза, с яростью смотрят в мои. Зубы сжаты. Бледный, взъерошенный и взбешенный вампир вряд ли что-то хочет слушать.

Но тут дверь снова открылась, и появился Хорт. Мы оба на него посмотрели.

– Меч забы…

Охотник удивленно уставился на нас. Правая бровь невыносимо-элегантно выгнулась, а я почувствовала себя героиней дешевых фэнтезийных романов, где сладко спящую девицу крадут толпами все, кому не лень: вампиры, пираты, рыцари, пролетающие мимо драконы (перекус по дороге). Она же только попискивает от удовольствия, покорно влюбляясь в каждого, у кого меч длиннее, ну или хвост круче.

– Вирх. А я думал, что ты готовишься к счастливой свадьбе и сидишь в замке.

– Мы уходим. – Голосом можно резать сталь.

– Хм… – задумчиво. И эта наглая усмешка, которую я просто обожаю. – Похоже, невеста от тебя не в восторге. Не хочешь отпустить?

– Ты отказался. Сам. Претензии? – чуть склонив голову набок и сузив пылающие глаза.

– Я передумал, – сбрасывая куртку на кровать.

В шоке смотрю на него. В голове – хаос и полная неразбериха. Он что?!

– Нарываешься?

Меня посадили на подоконник. Сижу молча, не зная, что думать, и боясь поверить сказанному. Это как-то… чересчур.

Вирх подходит к охотнику. Движения – мягкие, спокойные, но внутри пробирает дрожь. Хорт усмехнулся и вытащил меч из ножен на стуле. Судорожно вздыхаю и… не знаю, что делать. Их сейчас не разнять.

А из пальцев Вирха уже медленно выходят длинные тонкие лезвия, отражающие блики пылающей за окном полной луны. Он прикрыл глаза и исчез. На целых две секунды – как и Хорт…

Эти две секунды мое сердце не билось.

Визг, вопли, надсадный писк, и две морские свинки сидят на ковре, пытаясь рычать на орущую на них птичку.

– Потоптались! Ежели я тут лежу, значит, ковер?! Вот так и ходите! Аж три раза! НА ВСЕ ПОДРЯД НАСТУПИЛИ!

Меня трясет. Не пойму – от страха или от холода? Крысками они были… хуже. Не такие… милые. Нет. Все-таки трясет от смеха, вырывающегося из горла с полувсхлипами и рыданием. Смеюсь, сползая на пол и вцепившись рукой в подоконник.

А свинки, презрительно осмотрев друг друга, молча пошли ко мне.

Я обоих взяла на руки, прижала к сердцу и тихо прошептала в мягкие ушки:

– Ни за что вас теперь не расколдую. Слишком вы мне дороги. Оба.

Ужас в глазах зверьков. И злобный хохот ковыляющей ко мне феи за их спинами.

Глава 36

Все шло чудесно. Уже прошла целая неделя абсолютного счастья. Я ела со свинками, пила со свинками, даже купалась с ними. Обе при этом сидели на краешке бочки и смотрели на меня такими маслеными глазками… словно я зря изрезала три простыни, сооружая более или менее приличный купальник.

Фея отходила, поправлялась и ела за троих. Собственно, только с ней я и могла поговорить. Вот и сейчас, сидя по уши в ароматной воде, я общалась с птичкой, сонно зевая и щурясь от удовольствия. Свинки похрюкивали на подушке, снова что-то не поделив. Та, что с алыми глазками, пыталась что-то объяснить той, что с черными, бурно при этом жестикулируя лапками. Черноглазая ковырялась миниатюрным мечом в зубах и мрачно кивала.

– Марина, – со стола, довольно.

– А? – отвлекаясь.

– Еще вино есть?

– Так бутылка же была?!

– Ну… – глубокомысленно. – Была.

– Пьянь.

– Иди ты.

Помолчали. Продолжаю плескаться, клонит в сон.

– Слушай… а он и вправду в меня влюблен?

– Вправду.

Хмурюсь.

– А ты сейчас о ком?

– А какая разница? – отодвигая лапой блюдо с сыром. От греха, так сказать, подальше.

– То есть оба?

– Нет.

– Придушу. – Нет, ну сколько можно мотать мне нер…

– Хорт любит по-настоящему. А Вирх… по-родственному, – сообщила пьяная фея.

Свинки застыли и обернулись, навострив ушки.

– Как это – по-родственному?

Тяжелый вздох со стола. Но мне все же объяснили:

– Одно тело – одна душа. Так повелось со дня сотворения мира. Есть, конечно, тела с двумя… но не душами, а половинками, дополняющими друг друга.

– Я – половинка?

– Не перебивай.

– Грр…

– Тело Вирха смогло вместить в себя аж две души! Я как-то этого не совсем ожидала – думала, что твой дух выбьет его душу, и всего делов.

– Гм.