А он не вернулся из боя

Выбрал более-менее удобное, между двумя валунами, место. С большим трудом подкатил еще один скальный осколок, и получился треугольник. Положил на землю ветки, затем из веток побольше соорудил что-то похожее на крышу. Но дождя не должно быть. Разжег костер, повесил котелок с водой, открыл банку свиной тушенки и, используя нож как вилку, стал ужинать, причем с галетами. Вскипела вода в котелке, ее он специально налил немного. Насыпал из пачки чай. Кусочком бинта очистил нож от жира, достал карту и с помощью компаса определил точку, где он находится.

Ожидая, когда чай заварится, а котелок остынет, чтобы не обжигать губы, предался планам. Вопросы «что делать?» и «куда податься?» не выходили из головы. Может, найти племя, где хоть кто-нибудь знает английский, и пристроится в нем? Не все же племена любят чужаков на вкус.

Костер прогорел, когда наступила ночь. Нагревшиеся от костра валуны создавали особый уют. Еще немного поразмышляв, Андрей решил, что надо продвигаться на юг, ближе к границам с ЮАР и Намибией. Саванна не сулила ничего хорошего, тем более безногому инвалиду. Остается одно — лесистая зона. В ней можно как-то устроиться, даже соорудить кое-какую хижину из подручных материалов, охотиться, бое припасов хватает. С этой мыслью он и уснул. Сладкий сон после продолжительной ходьбы на протезе взял его в плен.

Наступило утро. Бровиков сходил к источнику, разделся до пояса и, повизгивая от бодрящей холодной воды, умылся. Набрал воды полный котелок и бутылку от кока-колы. Разжег костер, снял протез, обтер культю влажным бинтом. Рана уже давно зажила, но иногда, во сне, ему казалось, что чешется та часть ноги, которая отсутствовала. Достал из тайника в протезе деньги. Там было 522 доллара. Отложил себе в карман 22, а остальные спрятал обратно в тайник и надел протез. Позавтракал консервами с галетами, вскипятил в котелке чай. Затем упаковал в рюкзак свои пожитки, сунул в карман бутылку с водой, а во второй — две оставшиеся бутылки с кока-колой. Взглянул на компас и двинулся строго на юг.

Понимая, что идти придется долго, предался размышлениям. Опять у него всплыли мысли: а правильно ли он поступил, что не принял решение вернуться домой, к семье? Ведь это легко можно было сделать в Каире. Явись только в наше посольство, расскажи свою историю — и ты дома. А что дальше? А дальше испуганные глаза Настеньки, глаза жены, в которых будет страх. Правда, мама примет его всем сердцем. Нет, нет, и Таня не отшатнулась бы от него, не бросила бы. Но каково было бы, когда ей надо было бы куда-нибудь пойти с таким мужем и видеть реакцию окружающих? А если кто-то домой придет, то тогда ему, как волку, надо было бы прятаться в другой комнате?

Конечно, Настя считает его героем, погибшим на войне, и с гордостью рассказывает своим подружкам про своего папу. Но если бы он приехал домой, вряд ли бы она показывала его своим подружкам.

Часов у него не было, и он определял время по солнцу. Что-что, а полдень он мог определить довольно четко. Если бы ноги были нормальные, то по этой пересеченной местности он мог бы пройти за час километров пять, а так получается только два-три. Значит, за световой день может преодолевать 25–27 километров. «Собственно, куда мне торопиться? Кто меня и где ждет? Впереди еще долгая жизнь, если, конечно, не сожрут аборигены», — думал он.

Так и шагал капитан по земному шару. Как-то подстрелил из ружья красивую птицу, поджарил на костре и с удовольствием пообедал, заодно и поужинал.

День шел за днем, неделя за неделей. Бровиков делал остановки для отдыха всё длиннее. Как-то пришлось лихорадочно доставать из рюкзака автомат и, положив его для страховки, повести огонь из ружья. На него напала стая диких собак, и он сначала из мелкашки уложил штук пять-шесть. А когда подряд громыхнули выстрелы из охотничьих стволов, доведя потери стаи не меньше, чем на половину, собаки убежали. Несколько раз приходилось отбиваться от стаи бабуинов. Он и ранее слышал, что мясо этих обезьян с удовольствием едят аборигены.

Кончалась зима — это он определил по повышению температуры и первым дождям. Впереди ожидала жара до сорока градусов, длительные ливни, когда небольшие реки превращаются в бурные потоки. Осмотревшись, Андрей увидел много леса, немного возвышенностей. Дичи было мало, но можно попытаться ловить рыбу, да и спешить некуда. И решил он сделать долговременную стоянку. Выбрал место, которое бы не заливалось водой, при этом учел и безопасность — у больших валунов. Отыскал четыре поваленных ветром дерева, притащил их по очереди к месту стоянки, насобирал жердей, наломал небольших молоденьких деревьев, нарезал лиан.

Почти неделя ушла на сооружение шалаша, похожего на чум. Не жалея труда и времени, нарезал и наломал большие ветви деревьев и, перевязав их лианами, соорудил главное — надежную, не промокающую крышу.