А он не вернулся из боя

Андрей переложил трость в левую руку, неумело перекрестился, повернулся и тяжелой походкой направился к выходу. Священник перекрестил его в спину и про себя подумал: «А может, свершилось чудо? А может, это он?! Неужто мольбы мамы, жены, дочери помогли? Всевышний, не зря они столько лет с такой Верой ходили в храм?! Помоги и этому человеку, если даже моя догадка и не подтвердится. Ему, Твоему рабу, очень тяжело!»

Отец Иоанн еще долго стоял в размышлениях и не видел, как Андрей, сильно опираясь на трость, подошел к машине, сел, и она уехала.

Почти всю дорогу они молчали, и только когда машина остановилась у ресторана «Полесье», Леонов сказал:

— Анна Степановна и Анастасия хотели свадьбу отмечать дома, но собралось более тридцати человек. Поэтому решили праздновать в ресторане. Нам надо уже идти, гости уже наверняка рассаживаются.

Когда они подошли ко входу, Антон, обращаясь к Андрею, произнес:

— Я не стал тебя тревожить, но утром Настя с Витей вместе с родителями ездили на Остров слез. Анна Степановна обнаружила, что в лампаде под твоей фамилией нет свечи. Она воскликнула: «Где она делась? Я же только вчера ее там поставила!» И знаешь, что ответила Настя? — Все замерли при этих словах. — Она сказала: «А вдруг это папа?» И тут произошло чудо! В храме колокола установлены внизу, как бы над полом, а к ним от креста на куполе тянутся тонкие стальные струны. Когда дует ветер, он касается струн, и они начинают слегка гудеть, а снизу раздается звон колоколов. Так вот, сразу же после слов Насти загудели струны, и раздался негромкий звон колоколов. Все были в шоке. Если бы ты был там, был бы у всех на виду.

— Понимаю, — глухо произнес Андрей и тихо добавил: — Мужики, как это все перенести?!

Максимов, чтобы поддержать его, как можно веселее сказал:

— Ничего, держись! Сейчас выпьем по рюмочке, успокоимся.

Они вошли в большой зал. Столы стояли буквой «П». Во главе стола стояли стулья для молодых и свидетелей. За примыкающими длинными столами слева сидели мама и бабушка невесты, справа на таких же местах — родители Виктора.

Распорядитель торжества, заглянув в бумажку, пригласил вошедших в центр длинного стола, где уже расположился Говорухин. Андрей оказался метрах в трех от жены и матери. По команде распорядителя и тамады, которого Говорухин представил как диктора телевидения, гости поторопились занять свои места. Стулья стояли не плотно, сзади рядов запросто можно было пройти. В центре столов на журнальных столиках — огромное количество цветов. В дальнем углу зала была установлена аппаратура для певцов. Микрофон взял тамада. Он представил молодых, родных по имени, затем гостей. Представил Говорухина и рядом сидящих воинов-интернационалистов, боевых товарищей Андрея Бровикова — отца невесты. Затем тамада обратился к Насте:

— Дорогая Анастасия, на вашем торжестве присутствует вокально-инструментальный ансамбль «СССР». Эта группа состоит из пяти воинов-интернационалистов. Узнав, что сегодня выходит замуж дочь погибшего в Афганистане боевого товарища, они с радостью согласились прийти, чтобы своими музыкальными номерами поздравить вас и вашего супруга с самым важным днем в вашей жизни!

Затем тамада предложил тост за молодых, потом за родителей молодых и, как и положено, предоставил слово отцу молодого и маме молодой. Потом дали слово Вере Федоровне Коблик. Она говорила проникновенно, от души. От воинов-интернационалистов поздравлял Говорухин.

Леонов, выступая с тостом, сказал:

— Анастасия, мы, кто вместе с твоим отцом выполняли приказ Родины в далеком Афганистане, потеряв его, взяли на себя моральную обязанность поддерживать его дочь. Мы старались как могли поддерживать тебя, твоих маму и бабушку. Мы радовались твоим успехам, радуемся и сейчас, что ты воспитала своего избранника. — Среди сидящих послышались смешки, а кто-то громко воскликнул «правильно!». — Настя, муж — это должность выборная…

Кто-то из друзей молодого добавил:

— Выбирать его надо на конкурсной основе…

Стало ясно, что свадьба вошла в нужное русло, слышался смех, все чаще стало звучать «горько!». Как и принято, тостующие в конце речей подносили молодым свои подарки.

Прошло два часа, и тамада объявил перерыв. Зазвучала музыка, ансамбль стал исполнять песни, рожденные в Афганистане. Кто танцевал, мужчины вышли на перекур. Начиналась вторая часть свадьбы. Обстановка стала непринужденной. По совету Андрея Леонов вручил матерям погибших парней подарки. Они, конечно, были и рады, и смущены. Манкевич, поблагодарив Бровикова за подарок, честно призналась:

— Знаете, я за свои шестьдесят лет впервые получила такой дорогой подарок. Скажите, кто вы.

— «Афганец», — коротко ответил Андрей и добавил: — Спасибо вам, мамы, за вашу настойчивость, которая привела к созданию такого прекрасного памятника!

В этот момент всех пригласили занять свои места. Андрей во все глаза рассматривал Таню. Она, конечно, уже не такая молоденькая, но сохранилась в ней красота, а взгляд… Какой у нее взгляд! В ее глазах, когда она смотрела на дочь, была любовь. Выступая, Таня так и сказала: