A Path Less Taken (ЛП)

«Или она стана очень крутой в этих вопросах, или я размяк» — подумал он, сконцентрировавшись на канале, который включил Рекс. Иногда он чувствовал, как несколько пар глаз смотрели на него, но смог поймать только взгляд Беру, которая как будто присматривала за ним. То, как она смотрела на него, само говорило за себя.

— Что-то не так? — спросил он.

— Ты только ограничился разговором? — спросила она.

— Ты говоришь со мной как родитель, которого я никогда не терял или никогда не имел, — ответил он спокойным голосом. От этого Беру побледнела, всё же пристальным взглядом Энакина гордился бы сам Мастер Йода. Он не выдавал своей грусти, хотя он и грустным-то не был, просто не понимал причину взглядов, брошенных в его сторону. Так или иначе, ему было не очень удобно спрашивать причину такого их поведения.

~~~

В комнате было неудобно, настолько что она просто задыхалась, а её медитация не помогала в этом деле, поэтому она просто решила уйти, не в силах говорить с кем бы то ни было.

Всё вокруг Энакина было неудобным, и это было очень странно, ведь они всегда говорили начистоту о своих проблемах лицом к лицу. При всём этом, теперь она не могла говорить о своих нынешних чувствах с ним напрямую.

У Рекса было такое чувство… Нет, Рекс никогда не говорит и не делает что-то, основываясь только на догадках, наоборот, он действует, когда в чём-то уверен. Он говорил с ней, полностью уверенный в своих словах.

Скорее всего, это была вера. Он верил, что между ней и Энакином было что-то. Та искорка гнева, которая засияла в ней, когда Рекс поднял тему Падме, тоже не помогала. Она знала, что Энакин дорожит Падме и пытается исправить отношения с ней, но почему это вызвало такую эмоциональную реакцию от неё? По идее, она должна была радоваться и надеяться на улучшение их отношений, но всё было как раз наоборот.

Несмотря на старания, в ней сейчас было только неконцентрированный, ненаправленный, непонятный гнев, который раздражал её до невыносимости. Быть разозленной из-за такой мелочи было ей не свойственно, чтобы разозлить Асоку, нужно было очень сильно постараться.

Видеть процветание рабства — вот что делало её злой, видеть убийство невинного — и это наполняло её яростью, как и смотреть на то, что кого-то насилуют. Но чтобы одно предложение взбесило её, причём исходящее от уст Энакина? Почему?

Он не сделал ничего плохого, кроме полета на Корусант ради налаживания отношений с женой. Это было понятной причиной, это было не то, ради чего она должна была быть на взводе 24/7, это…

Это всё сильнее удручало её, от этих горьких мыслей и негатива она могла бы начать использовать Силу не по назначению и разрушить всё в округе. Поэтому она начала успокаивать себя, делая успокоительные упражнения для дыхания, дабы усмирить её бессмысленный гнев.

Ладно, бессмысленное отрицание чувств не привело бы ни к чему хорошему. Наоборот, теперь ей нужно было взять быка за рога. Это могло быть некоторым испытанием, которое она должна была пройти, после чего всё встало бы на свои места. Да, это идея была самой адекватной из всех.

Если подумать, что она действительно влюбилась в Энакина, то с чего это началось? Наверное, не из-за внешней красоты, ведь ей не хотелось думать, что она такая пустая и тупоголовая, дабы влюбиться только из-за одного этого. Но если так, почему она тогда не влюбилась в Рекса? Он выглядел вполне себе ничего, хотя был копией мёртвого парня. Они неплохо ладили, были близки и готовы пожертвовать многим ради друг друга, это и было основой для взаимного притяжения.

Или почему это не был один из прохожих, который выглядел бы прилично и не был полным кретином? Почему это должен был быть из всех возможных вариантов именно женатый парень? С которым она была ближе всех и знала его лучше всех…

«Ну конечно!» — воскликнула она сама в себе, ответив на свой же вопрос.

Всё же, он хотела понять, почему именно он. Ведь после их ухода из Ордена они держали свои отношения друг с другом в рамках близкой дружбы, он даже признался ей, что женат на Падме. Она знала, что они оба никогда не зайдут дальше, чем требовалось, кроме того, она часто напоминала себе, что они всего лишь мастер и падаван. Хотя она слушалась его, это не было как раньше, формально. Он включал свой режим Мастера только тогда, когда она делала что-то тупое и этим заставляла его волноваться. Ему больше нравилось, когда они были на равных, обсуждая что-то и перекидываясь идеями друг с другом.

Поэтому, идея о том, что «он был моим мастером и главной мужской фигурой в моей жизни» проскользнула мимо в голове. Проблема была в ином, она никогда не думала о нём, как о мастере. Максимум, как о наставнике, больше как о друге, о самом близком друге из всех, что у неё были. Она никогда не думала о нём в том же ключе, как думала, допустим, о Мастере Пло или других клонах.

Думая об этом, даже мысль о романтических чувствах к Мастеру Пло вызывала у неё оторопь. Он был для неё приёмным отцом, что начисто ограждало в её голове возникновение таких чувств к нему. Но с Энакином всё было не так, и ей было это непонятно в принципе.