Читаем А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 2 полностью

Очевидное сходство многих исторических и историософских положений у Хомякова и Данилевского, по всей видимости, объясняется не тем, что последний – «продолжатель и систематизатор» учения старших славянофилов, а общими истоками их мировоззрения. Конечно, это прежде всего духовно-интеллектуальная традиция восточного христианства. Кроме того, это достижения европейской, прежде всего немецкой мысли. Практически одновременно Данилевский (в 1848 году) и Хомяков (в 1849 году) публикуют статьи, посвященные Александру Гумбольдту. Историософская доктрина «России и Европы», и прежде всего теория культурно-исторических типов – следствие или, точнее сказать, составная часть натурфилософии Данилевского. Рассматривая историю как специфическую форму существования живой материи, Данилевский применил к ее изучению методологию естественных наук, что во многом определило основные выводы «России и Европы». В свою очередь натурфилософские взгляды Данилевского складывались под определяющим влиянием академика К. Бэра, телеолога, сторонника гетеанской интуитивной натурфилософии и противника учения Ч. Дарвина.

Хомяков и Данилевский принадлежали не только к разным поколениям, но и представляли два совершенно различных типа мыслителей. Хомяков – гениально одаренный интеллектуал-дилетант, философствующий помещик, почти лишенный обязательного для академической науки преклонения перед «фактом». Для него истина, в том числе и историческая, могла существовать вне и помимо «факта». Поэтому англичане у него – угличане, тюринги – тверичи, а славян в истории он находил за тысячелетия до Р. Х. Данилевский – прежде всего ученый в современном понимании этого слова. Поэтому его тексты из сферы позитивной науки, а не поэзии или журналистики.

Видимо, прав был И. С. Аксаков, писавший, что Данилевский «совершенно самобытным путем пришел к тождественному с Хомяковым, К. С. Аксаковым и вообще с так называемыми старшими славянофилами выводу»[274]

По всей видимости, следует признать, что члены хомяковского кружка и политические панслависты, Данилевский и его последователи, представляют различные фракции славянского движения в России, где у Хомякова и его друзей есть преимущество первенства. Именно их труды во многом определили вектор развития русского традиционализма. Недаром само имя их стало нарицательным, и почти всех деятелей правоконсервативного направления в России оппоненты именовали славянофилами.

А. И. Зимин

А. С. Хомяков и проблемы русского культурно-исторического самосознания

Проблема культурно-исторического самосознания является одной из ключевых для понимания процессов формирования русской философской мысли. Она тесно связана с теми преобразованиями в области светского просвещения, начало которым было положено петровскими реформами, повлекшими за собой такие изменения в сфере сознания, которых сам Петр I предвидеть, безусловно, не мог. Великий российский реформатор смотрел на образование, науку, ремесла, литературу, искусство, на культуру в целом как на товар, который можно приобрести в Европе и заставить его прагматически служить России. Менее всего православного государя волновали европейская теология и отвлеченные философские идеи, практического применения которым в русских условиях он не видел. Традиционное господство православной идеологии и соответствующей учености не только не способствовало, но и прямо исключало сколь-либо серьезную полемику по богословским вопросам на основе хотя бы более или менее отработанной философской рефлексии. Таковая на Руси, довольствовавшейся преимущественно бытовым Православием, фактически не практиковалась.

Просвещение российского общества на основе западноевропейского мировоззрения, исторически выработанного для решения социально-политических и культурных проблем европейской культурно-исторической системы, не могло не повлечь за собой серьезных изменений в русском самосознании. Инициированное государством просвещение русского общества по западному образцу, имевшее целью решение насущных военно-политических и экономических проблем, неизбежно должно было вырваться из-под государственного контроля и стать не только государственным, но и общественным делом, приняв неожиданное для государства направление.

Немногим более ста лет понадобилось молодому русскому обществу, чтобы приобщиться к тому Свету европейской философско-научной и культурной мудрости, который формировался на Западе на протяжении тысячелетия, если брать за точку отсчета каролингский ренессанс, ставший важной точкой и вехой на пути деварваризации германизированной Европы. Именно о таком приобщении и его эффективности свидетельствует деятельность Н. И. Новикова и А. Н. Радищева, русских любомудров, участников кружка Н. В. Станкевича, западников и славянофилов, зафиксировавших новую для России самостоятельность общественного сознания и его идеологии по отношению к государству.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Практика Карма-Йоги
Практика Карма-Йоги

Эта книга состоит из восьми частей. Первая часть посвящена йоге служения. Во второй части речь идет о вселенских законах. В третьей части рассказывается о том, что такое свадхарма. Повелевать Природой путем правильного осуществления пурушартхи (свободы воли) ― тема четвертой части книги. "Карма и реинкарнация" — так называется ее пятая часть. Здесь описаны различные виды кармы. В шестой части книги говорится, что начинающие духовные искатели должны уметь сочетать работу и медитацию. Седьмая часть книги называется "Карма-йога в Бхагавад-гите". В восьмой части предлагается несколько поучительных и вдохновляющих историй, которые показывают, как на практике применять все изложенное в этой книге. В приложении к книге — руководство по ведению духовного дневника, который очень помогает в практике карма-йоги, а также словарь санскритских терминов.

Свами Шивананда Сарасвати

Религия, религиозная литература
Афонские рассказы
Афонские рассказы

«Вообще-то к жизни трудно привыкнуть. Можно привыкнуть к порядку и беспорядку, к счастью и страданию, к монашеству и браку, ко множеству вещей и их отсутствию, к плохим и хорошим людям, к роскоши и простоте, к праведности и нечестивости, к молитве и празднословию, к добру и ко злу. Короче говоря, человек такое существо, что привыкает буквально ко всему, кроме самой жизни».В непринужденной манере, лишенной елея и поучений, Сергей Сенькин, не понаслышке знающий, чем живут монахи и подвижники, рассказывает о «своем» Афоне. Об этой уникальной «монашеской республике», некоем сообществе святых и праведников, нерадивых монахов, паломников, рабочих, праздношатающихся верхоглядов и ищущих истину, добровольных нищих и даже воров и преступников, которое открывается с неожиданной стороны и оставляет по прочтении светлое чувство сопричастности древней и глубокой монашеской традиции.Наполненная любовью и тонким знанием быта святогорцев, книга будет интересна и воцерковленному читателю, и только начинающему интересоваться православием неофиту.

Станислав Леонидович Сенькин

Проза / Религия, религиозная литература / Проза прочее