Читаем А (СИ) полностью

Оказывается, я уже успел забыть, насколько это круто - повышать не только характеристики, но и уровни. Сначала было опасение, что когда уровни, обычный и обмана, разойдутся, то и 'Аркобалено' пропадет, но все оказалось не так страшно. Да, синхронизация пропала, но навык остался. Вот теперь меня точно ничего не держит. Вновь почувствовав адреналин от прокачки, я с каким-то даже упоением истреблял утопленников, капп и ленточных змей. Когда я, наконец, понял, что провел на болоте кучу времени, и сейчас уже далеко за полночь, напротив слова 'Уровень' в моих характеристиках гордо стояла восьмерка.

Добравшись до лагеря и сонно поприветствовав часовых, я рухнул на тряпки в своем отнорке и тут же уснул. Даже раздеваться не стал. А разбудил меня Кеша, который бесцеремонно ткнул кулаком прямо в бок, заставив ойкнуть и вскочить с вытаращенными глазами.

- Вставай, тебя Петрович зовет, - недовольно буркнул он.

Пару минут я сидел в неудобной позе, бессмысленно тараща глаза в пустоту. Голова раскалывалась, как будто я накануне перебрал с алкоголем. Такого, разумеется, не было, значит, причина в другом. Резкое пробуждение? Магнитные бури? Тяжело вздохнув и неопределенно махнув рукой, я встал и двинулся к выходу.

- Смотрю, ты времени зря не терял, - кивнул мне Петрович вместо приветствия. - И это правильно, теперь хоть не сразу на перерождение отправишься.

- И я тебя рад видеть, - попытался я натянуть на лицо некое подобие улыбки.

- Пойдете сразу же после завтрака, - вновь сухо сказал копейщик. - Так что собираться лучше сейчас, чтобы потом не носиться как угорелому. Решил, кого берешь с собой?

- Решил, - кивнул я. - Участковый, Сергей-арбалетчик, Кирилл и Влада. И еще наша Лена, - добавил я. Веревочницу не стоило сбрасывать со счетов - хорошенько подумав, я твердо решил, что еще один условно нейтральный боец пригодится в походе.

- Странный выбор, - искренне удивился Петрович. - Не думал, что ты Семена решишь взять.

- Какие бы натянутые отношения у нас ни были, я признаю, что он сильный боец, - пояснил я. - А еще у меня есть план, и для него нужен тот, кому ты хоть немного доверяешь.

А дальше я поделился с копейщиком своими соображениями по поводу связи через... ммм, назовем их гонцами.

- Неплохо придумал, - хмыкнул Петрович. - Вот только у нас тут не армия и не революционная ячейка. Поэтому черт его знает, как эти 'гонцы' себя поведут. Но ты прав: если что-то пойдет не так, я об этом смогу догадаться.

Обговорив с лидером ключевые слова и фразы, которые мы будем использовать, я со спокойной душой отправился завтракать. Ели все молча, лишь изредка обмениваясь короткими, ничего не значащими замечаниями. Видимо, Петрович уже успел объявить, что готовится исследовательская экспедиция, и теперь все сидели в явном напряжении - никто особо не горел желанием отправляться в неизвестность.

- Итак, - начал Петрович, как только доел, - напоминаю, что сегодня мы отправляем группу в Запретный город. Если им повезет, они не просто вернутся, но и принесут из развалин что-нибудь интересное. То, что поможет нам добраться до Дальнего леса.

Все внимательно слушали нашего лидера, сосредоточенно нахмурив брови - все как один. Я даже насторожился поначалу.

- Главой экспедиции назначается Кот, - продолжал Петрович. - В походе он является моим полномочным представителем, а потому слушаться его как меня. Надеюсь, с этим все ясно.

А ведь молодец мужик: сразу расставил все точки над i. Раз, мол, я назначил командиром Кота, значит, слушаетесь его беспрекословно, будто это я сам отдаю приказы. А еще, учитывая, что я никому спуска давать не намерен, то все время похода, получается, буду работать и на его репутацию. Вот только, похоже, не всем такое положение дел оказалось по вкусу - тот же Семен, прищурившись, смотрел на меня, а во взгляде читалась открытая неприязнь.

- Все, кого я сейчас назову, идут к моему жилищу, там проведем оперативное совещание, - копейщик тем временем подошел к самому главному. - Василий, Влада, Елена, Семен, Кирилл, Сергей, Игорь, Степан, Егор и Антон.

Каждый из тех, чье имя назвал Петрович, дернулся, качнул головой - в общем, как-то обозначил свою реакцию. И лишь Влада продолжала сидеть так, будто ее это не касалось.

- Все остальные - свободны, - закончил лидер и встал.

Когда мы шли за Петровичем, нас провожали молчаливыми взглядами - будто на войну. Черт побери, я и не думал, что остальные это так все воспримут! И, похоже, каждый из них втайне был доволен, что выбрали не его. Разве что Кеша был абсолютно спокоен - он знал, что с разбитым надгробием ему можно не волноваться.

- Времени на сборы не даю, - начал Петрович проводить инструктаж. - И так вы все свое постоянно носите с собой. Кот, с тебя - запасы алхимических зелий для каждого.

- О, алхимия? - воскликнул Егор, глядя на меня округлившимися глазами. - А големов можно будет призывать?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идеи и интеллектуалы в потоке истории
Идеи и интеллектуалы в потоке истории

Новая книга проф. Н.С.Розова включает очерки с широким тематическим разнообразием: платонизм и социологизм в онтологии научного знания, роль идей в социально-историческом развитии, механизмы эволюции интеллектуальных институтов, причины стагнации философии и история попыток «отмены философии», философский анализ феномена мечты, драма отношений философии и политики в истории России, роль интеллектуалов в периоды реакции и трудности этического выбора, обвинения и оправдания геополитики как науки, академическая реформа и ценности науки, будущее университетов, преподавание отечественной истории, будущее мировой философии, размышление о смысле истории как о перманентном испытании, преодоление дилеммы «провинциализма» и «туземства» в российской философии и социальном познании. Пестрые темы объединяет сочетание философского и макросоциологического подходов: при рассмотрении каждой проблемы выявляются глубинные основания высказываний, проводится рассуждение на отвлеченном, принципиальном уровне, которое дополняется анализом исторических трендов и закономерностей развития, проясняющих суть дела. В книге используются и развиваются идеи прежних работ проф. Н. С. Розова, от построения концептуального аппарата социальных наук, выявления глобальных мегатенденций мирового развития («Структура цивилизации и тенденции мирового развития» 1992), ценностных оснований разрешения глобальных проблем, международных конфликтов, образования («Философия гуманитарного образования» 1993; «Ценности в проблемном мире» 1998) до концепций онтологии и структуры истории, методологии макросоциологического анализа («Философия и теория истории. Пролегомены» 2002, «Историческая макросоциология: методология и методы» 2009; «Колея и перевал: макросоциологические основания стратегий России в XXI веке» 2011). Книга предназначена для интеллектуалов, прежде всего, для философов, социологов, политологов, историков, для исследователей и преподавателей, для аспирантов и студентов, для всех заинтересованных в рациональном анализе исторических закономерностей и перспектив развития важнейших интеллектуальных институтов — философии, науки и образования — в наступившей тревожной эпохе турбулентности

Николай Сергеевич Розов

История / Философия / Обществознание / Разное / Образование и наука / Без Жанра