А ты не такой?

Но она тут же пристыдила себя за такие недоверчивые мысли по отношению к брату Мартина. Вот – помог ей и сразу ушел…

Марат сидел с закрытыми глазами в машине, в полутемном помещении подземной стоянки и вспоминал прикосновение к руке Яны. Словно она на нем след оставила. Даже хотелось свою руку поцеловать, чтобы хоть так прикоснуться губами к тому месту, где все еще ощущалось это касание. Он видел перед собой ее всю, в шортиках и футболке, которые так хотелось медленно снимать с нее, целовать оголяющееся тело, сводить с ума и гореть самому.

«Ничего, скоро ночь. Может, снова приснится мне моя девочка».

Его вывел из этого состояния сигнал поступившего сообщения: отец беспокоился, почему он не доступен для звонка. Ведь уже пора явиться в клуб, там полно работы. Марат вздохнул, мысленно поцеловал свое видение и поехал на работу. Его беспокоил открытый вопрос с Ильей. Что же решила Марина? Но ее упорное нежелание позволить травмированному Тигру заниматься с детьми вполне оправдано: кто, как не она, знает, что это такое.

«Да, много нерешенных проблем. Копятся и копятся. Так у меня отпуска никогда не будет. А в начале мая Мартин уедет на месяц с лишним, вообще будет завал. Интересно, он сказал ей о своем путешествии на Аляску? Очень интересно… Чуть больше месяца осталось. Ну-ну».

Марат успел всего час позаниматься с братом – тот уже заканчивал и собирался домой.

– В субботу к родителям поедешь? – спросил Мартин, уходя в раздевалку.

– Да. А вы вместе приедете?

– Да. Хочу познакомить Яну с родителями. Потом с ее встретимся. Ну, отца я уже видел. Нормальный мужик. А мама, мне кажется, там серьезная женщина. Но ей придется смириться.

– Понятно. Тогда все вместе заедем утром за Маринкой. Я ее к себе посажу. И рванем. Да, кстати, ты сказал Яне, что уедешь на полтора месяца?

– Нет еще. Успею.

На том братья и разошлись: Мартин вскоре уехал домой, а Марат еще долго оставался в своем кабинете, решая вопросы предстоящих боев, в том числе и Орки – в следующую пятницу. Придет ли Яна в клуб?..

Ночи становились самым любимым временем Марата. В то время, как старший брат наслаждался настоящей любовью со своей девушкой, младший представлял ее же, но с собой. И не хотел думать ни о ком другом.

А Яна, готовясь к ужину, вспоминала, как в конце рабочего дня все ждали от Насти представления. Около пяти вечера ей позвонили, и она защебетала в трубку:

– Привет! Да, готова. Сейчас выхожу… Не ворчи. Знаю, что сезон еще не открыт, но мы же с тобой не собираемся гонять. Довезешь меня до своего гаража, а оттуда я на такси… Вот. Так нормально? Ну, жди. Иду… Так, девочки, кто со мной в группе поддержки?

Были, конечно, все, кроме Яны. Она не успела доделать справку по объемам производства, поэтому ей надо было задержаться еще на несколько минут.

– Удачи, Настя. И… будь осторожна, ¬– просто сказала она.

Девчонки убежали.

А Федор, конечно, не думал ни сном-ни духом о готовящемся против него заговоре. Он вообще был не в настроении: договорился вчера с двумя цыпочками, но пока ехали к нему, передумал. Заплатил таксисту, чтобы отвез их, куда скажут. А сам пошел домой и лег спать. И теперь злился на себя, потому что все время думал про эту малолетнюю вертихвостку. Наблюдал уже сегодня, как она с каким-то сопляком на обед ходила, а потом спускалась сюда, на вахту, принимать курьера с почтой. И с ним успела пококетничать. Вот коза!

«Мне тридцать четыре года, она только институт закончила – о чем тут думать? Связался черт с младенцем!»

В это самое время «младенец» просочился мимо него. Оглядываясь на своих коллег, Настя звонко сказала:

– Пока! Завтра увидимся! А то меня уже ждут.

Она помахала им рукой и заспешила к дверям, которые разъехались перед ней, открывая вид на шикарный мотоцикл, редко встречающийся среди байкеров.

Илья присвистнул.

– Ничего себе! Ты глянь, Федя! Это же за Настей приехали.

Федор наблюдал, все более мрачнея, как Настя, легко перепрыгивая ступеньки, буквально неслась по лестнице – прямо в объятия какого-то мужика, который привстал на сидении, приветствуя свою девушку.

Он сцапал ее, они помиловались, потом Настя запрыгнула на заднее сидение, надела шлем, и они, лихо газанув, уехали.

Илья сбоку наблюдал за реакцией напарника и понимал, что тот завелся не на шутку. А ведь он взрослый мужик, и эта малолетняя девица может конкретно попасть в неприятности.

– Федь, – позвал Илья, – Федя!

Тот не реагировал ни на зов, ни на проходящих мимо них людей. Взгляд, устремленный в одну точку, слегка напрягал.

– Федор! – повысил голос Илья.

– А? Что?

Он повернулся, и Тигру стало не по себе: глаза были почти черными и очень-очень злыми.

– Федь, ты что задумал? Не связывайся с девчонкой. Она специально тебя провоцирует – ежу понятно. Мала еще в такие игры играть.

– Я понял все. Но она хотела меня разозлить, и ей это удалось.

Илья вздохнул. В конце концов, он не нянька. Федя младше всего на год. Сам пусть разбирается с этой … «Сначала ко мне клеилась, теперь Федьку приглядела. Странная девица. Все постарше подавай, а как до дела дойдет – в слезы».