А утром пришел Фо…

Теперь я заметил, что вокруг совсем светло, и источник этого розового света вовсе не я. Он оказался рядом: коридор оканчивался тупиком, и в его углу я увидел узкую яркую полоску. Я еще больше расширил коридор, и передо мной открылось небольшое окошко. Крохотное – всего два кулака в высоту и три в ширину. Я присел около него, полной грудью вдохнул тянущийся снаружи ароматный воздух. Сразу за толщей стены начинался лес с причудливо изогнутыми стволами деревьев и красной листвой. Некоторые ветви почти касались окна. Рядом с окошком на веточку села алая птичка и с интересом стала разглядывать меня. Я протянул руку. Птичка махнула крыльями и исчезла в розовом небе. Я попытался расширить окошко, – со стенами ведь получилось! – однако лишь ободрал пальцы.

– Нет, сдвинуть эти стены тебе не под силу, – раздался голос по ту сторону. – Ты создавал их не одну жизнь – и, уж конечно, не сможешь разрушить за пару минут. Так что все-таки придется найти другой выход.

В окошко просунулась ладошка и нежно слегка сжала мои пальцы. Я обхватил ее, прижался к ней губами.

– Ну, давай же, иди! – подбодрила она. – Я жду тебя снаружи!

Осмотревшись, я не увидел ничего, кроме тупика с окошком и тянущегося от него коридора. Стены больше не раздвигались. Значит, выход с другой стороны. Но ведь там лестница, а на ней… черные слизни!

– Это твой мир, – напомнила девушка. – Не забывай об этом! Все, что здесь есть, – часть тебя. Что бы тут ни произошло, все это лишь игра твоего воображения. Важно лишь то, чего желаешь ты, остальное для тебя существовать не должно.

И, собравшись духом, я пошел по коридору. Обратный путь показался намного короче. Впереди слышались какие-то тихие шорохи, скрежет. Это они! Подстерегают! Да только иного пути нет! Я должен пройти! Добравшись до черных дыр в стене, я с сомнением взглянул на них, но останавливаться не стал. Где-то на полпути нашел погасший факел, тот самый, что я бросил. Поднял его – хоть какое-то оружие. И вот, наконец, я разглядел впереди трепещущий свет факелов – лестница. Едва подошел к арке, за которой вверх убегали знакомые ступени, факел в руке у меня вспыхнул. Просто магия какая-то! Впрочем, тут меня уже ничто не могло удивить. Я остановился в нерешительности. А как же монстры? Но, вспомнив уверенные наставления девушки, все же шагнул на ступени. Теперь вверх!

Спустя какое-то время я увидел некогда сооруженную мной преграду из факелов. Они все еще пылали, создавая огненную баррикаду. Слизняков поблизости не оказалось. Я перешагнул через пламя и пошел дальше, на всякий случай держа наготове факел. Затем увидел дыру в стене, из которой когда-то вытекал черный живой поток. Слизняков не было и здесь, но я все же запихнул в дыру несколько факелов, на случай если монстрам все же вздумается опять мной полакомиться.

Чем выше я поднимался, тем больше меня терзали сомнения: точно ли там выход? Я не помнил, как в прошлый раз очутился на лестнице, ведь тогда я обезумел от боли и страха. А вдруг я пришел на лестницу снизу? Вдруг выход за одним из тех проходов, что остались в коридоре?

– Где же ты, моя спасительница? – позвал я. – Мне нужна подсказка!

Однако ответом было только эхо моего собственного голоса.

Под ступней у меня что-то хрустнуло. Взглянув вниз, я отпрянул. Под факелом у стены, поджав ноги и раскинув руки, лежал скелет, уставившись пустыми глазницами в потолок. Пламя факелов бликами дрожало на черепе и костях, на которых еще не сгнили остатки плоти. Костлявые пальцы правой руки сжимали рукоятку валяющегося рядом горящего факела. Видимо, этот несчастный, как и я, брел по этой бесконечной лестнице, но так и не достиг цели.

И тут меня поразила страшная догадка: «Это же… я!»

Череп с хрустом повернулся на бок, и теперь черные глазницы уставились на меня. Зубы разжались, словно мертвец улыбнулся. Во рту у него что-то зашевелилось, меж зубов блеснуло нечто живое. Впрочем, я уже догадался что. Огромный жирный слизняк сполз по нижней челюсти, упал на грудь и, извиваясь, пополз по костям. Я отпрянул к противоположной стене, выставив вперед факел. Скелет словно пришел в движение – слизняки теперь лезли отовсюду: копошились под ребрами, ползли из глазниц, рта, ушных отверстий, обвивали кости, поедая остатки плоти. Мертвец превратился в живую черную склизкую массу. Надо бежать! Вниз, обратно в коридор! Зачем я ушел из спасительной темницы?

Но, преодолев с десяток ступеней, я остановился, вдруг вспомнив: «Она сказала, что это всего лишь игра воображения!»

– Это игра воображения! – повторил я как заклинание. – Я должен видеть лишь то, что желаю видеть! Остального – не существует!