А волки здесь тихие

В один из дней началась метель. Теперь у меня не было возможности смотреть на весну, казалось, что верх и низ перемешались, стирая горизонт, словно небо и земля сошлись в дружественном пожатии.

Гулять в такую погоду было бессмысленно, поэтому я просто лежала, прислушиваясь к скрипам деревьев. А потом, наверно в полудреме, мне показалось, что где-то внутри горы, где-то там далеко, я услышала, будто гора медленно вздохнула, словно живая, а затем глухо застонала, словно она горевала о чем-то. Я лежала с закрытыми глазами и слушала, ловила каждый медленный её вдох, подгоняя свое дыхание под медленный ритм каменной громадины и тоже стонала.

Я не знаю, сколько времени это продолжалось, пока…

– Дочка.

Я услышала тихий зов своего отца и мгновенно села, прислушиваясь.

– Ма-а-ра-а-а

Это его голос. Его!

Я вскочила и распахнула дверь, всматриваясь в снежную бурю.

Из снежного полумрака на меня смотрел папа. Моё сердце застучало словно бешеное. Отец начал отворачиваться от меня, намереваясь скрыться в белой пурге.

Я мгновенно обернулась и кинулась его догонять. Где же он? Я лихорадочно крутила головой, пытаясь увидеть его силуэт. И стоять на месте не было сил, поэтому я просто побежала. Мне хотелось закричать во весь голос, зовя его, но так как я сейчас была волком, я просто рычала. С каждой секундой, не находя отца, меня охватывало отчаяние. Ну, пожалуйста, папочка, пожалуйста… Покажись еще хоть на секундочку, дай посмотреть в твои родные глаза, дай еще хоть раз вдохнуть твой родной запах.

И внезапно увидела его тень, которая бежала параллельно со мной. Я резко остановилась. Папа тоже остановился, а затем потряс головой, будто стряхивая снег, налипший на его шерсти. Снег, который и не думал задерживаться на тени папы, а продолжал свой путь, встречаясь с другими снежинками, лежащими мягким покровом. Папа втянул воздух носом и тихо рыкнул, глядя на меня.

А мама? Где мама? Я начала оглядываться, ища в полутьме такой до боли знакомый силуэт. Мама грациозной походкой вышла из-за ближайшего дерева, встала рядом с папой и потерлась об него головой. Мамочка, родная моя.

Внутри меня что-то сжалось. Я своими глазами снова видела своих родителей, таких родных, таких любимых, и живых, что я боялась даже моргнуть, чтобы даже на миг не потерять их из виду. Что-то теплое потекло по моей щеке, но ведь это не может быть слеза, волки не плачут..

Папа повернулся ко мне боком, мотнул головой, приглашая, а затем скрылся в снежной пелене. Мы с мамой одновременно побежали за папой, как в детстве.

Я снова была маленькой девочкой, бегающей со своими родителями в снежном лесу. Мы носились как угорелые наперегонки, кувыркались, прятались за деревьями, кидались друг другу под лапы, пытаясь свалить в снег, пока моё дыхание не начало сбиваться. Внезапно папа остановился и посмотрел на небо. Мама медленно подошла к папе, опустив голову.

И вдруг эта маленькая девочка, только что бегающая с родителями, поняла, что сейчас произойдет. Сейчас эта девочка навсегда потеряет своих родителей, больше никогда их не увидит, и останется одна в этом большом и страшном мире.

И глаза родителей это подтвердили. Им пора уходить. Моя душа застонала. Я лихорадочно переводила взгляд от папы к маме, моля небеса оставить их со мной еще на мгновение. Но их фигуры таяли, пока я уже не смогла различить в снежной пурге их очертания. Но в моей памяти остались мамины глаза, это последнее что я успела увидеть, такие нежные, такие любящие.

Нет! Не-е-е-е-т! Отчаяние, разрывающее мою душу, охватило меня.

На секунду мир для меня замолчал, и я завыла. Отчаянно, выплескивая свою боль. Словно сегодня я снова хоронила своих родителей.

Мне показалось, что внутри меня что-то треснуло, будто стеклянная преграда, до сегодняшнего дня крепко державшие мои чувства внутри, а потом эта преграда разлетелась сотнями осколками, раня мою душу.

Я выла до изнеможения, до хрипоты, пока силы не покинули меня. Добравшись до домика, обернулась в человека и легла, но не для того чтобы молча погоревать. Я погружалась в воспоминания, воскрешая в памяти события в мельчайших подробностях. С каждым судорожным вздохом и потоком слез, я избавляла душу от осколков, которые оставляли за собой кровоточащие раны.

Я погружалась на самое дно своего отчаяния, вычерпывая оттуда горе и омывая слезами.

Оплакивала свою беззаботную юность, которая уже никогда не вернется, оплакивала ту наивную девочку, которую небеса забросили в гущу кровавых событий. И то будущее рядом с родителями, которое у нее отняли.

Так, в душевных терзаниях прошло несколько дней, пока слез не осталось. Я чувствовала полную опустошенность, будто действительно мой сосуд внутри был пуст.

В один из дней я решила выйти на улицу. Снег, ловя солнечный свет, искрился под ногами. Красиво. Могучие вековые деревья, со следами моих когтей, стояли, не шелохнувшись, будто ждали, что еще можно ждать от этой сумасшедшей. Я провела по искореженной коре с глубокими царапинами ладошкой и прошептала

– Прости

Затем прошла на свой выступ и села.