А время уходит

– Так оно и есть. Но… Если б ты ее видел… Она такая милая. Ей сорок три, но с виду ей столько не дашь. Такая стройная, а когда сидит рядом с этим своим адвокатом, то кажется даже не хрупкой, а… – Дилейни задумалась. – Какое слово я хочу вспомнить? Да, знаю, беззащитной, ранимой. У меня душа за нее болит.

– Я читал где-то, что она преподавала историю в средней школе в Нью-Джерси.

– Да, в Паскак-Вэлли. Я звонила директору школы, Джинн Коэн. Она сказала, совершенно ясно и определенно, что Бетси Грант была замечательной учительницей, что ее любили дети, уважали и ценили коллеги и родители. По словам директрисы, два года назад Бетси Грант взяла отпуск по уходу за больным мужем. Джинн Коэн абсолютно уверена в том, что Бетси не могла лишить кого-то жизни, тем более мужа, которого она любила всем сердцем. Что скорее небо упало бы на землю, чем она совершила бы такое злодеяние.

– Сильно сказано, – прокомментировал Джонатан.

– И вот что еще. По-моему, Роберт Мейнард ведет ее защиту недостаточно активно. Например, если она убила доктора Гранта – я говорю «если», – то почему ударом по затылку? Все свидетели говорят, что после сцены за обедом ему дали дополнительную дозу успокоительного. Предположим, она входит в спальню, каким-то образом усаживает мужа, бьет по голове пестиком и возвращается в спальню… Бессмыслица.

– Тебе бы защищать Бетси Грант.

– Я бы не отказалась. Хотя есть небольшая проблема. У меня нет юридического образования. Но, думаю, я справилась бы с этой работой лучше.

Оба улыбнулись.

– Помнишь, что я сказал на прошлой неделе? – сменил тему Джонатан. – Насчет любви с первого взгляда?

– Уверена, это лишь чуточку больше, чем гипербола. Но фраза удалась. Хорошая зацепка.

– Вообще-то нет, но, вероятно, произносить ее было рано. Надо было подождать месяц-другой.

Дилейни рассмеялась.

– А вот это еще лучше.

В одно мгновение перед ее внутренним взором пронеслись лица мужчин, с которыми она встречалась после колледжа. Двое даже вызвали некоторый интерес, но его не хватило, чтобы перейти от случайных свиданий к постоянным.

– Это не зацепка, – возразил Джонатан, – но оставим пока все как есть.

Какое-то время они через стол смотрели друг на друга. Потом он подался вперед и коротко коснулся ее руки.

И Дилейни неосознанно потянулась к нему.

Глава 27

Алан Грант часто посещал ночные клубы в Сохо со своим приятелем Майком Кэрроллом. Они вместе выросли в Риджвуде, и у них было много общего. Майк тоже развелся, «освободился от пут», как он выражался.

Как и Алан, он жил на западной стороне Манхэттена, возле Линкольновского центра, но в отличие от приятеля занимал должность партнера в проектной фирме, что позволяло ему, даже имея на содержании бывшую жену и двух детей, жить вполне комфортно. Краснощекий, слегка полноватый, тридцатисемилетний обаятельный оптимист, он легко привлекал внимание женщин во всех барах. «Ты выглядишь классно, – говорил он Алану, – а я – сексуально. Вот так-то».

Но друзья друзьями, а Майк огорчился, прочитав в «Пост», что Алан получил три месяца назад выплату в размере ста пятидесяти тысяч долларов. И когда они встретились, он сразу же достал из бумажника сложенный листок.

– Пора расплатиться, старина, – добродушно, но твердо сказал Майк.

Увидев общую сумму, сложившуюся из займов и процентов по ним и достигшую шестидесяти тысяч долларов, Алан сделал большие глаза.

– Вот уж не думал, что получится так много.

– А вот получилось. Не забывай, сколько лет ты лежал на дне. Я помогал тебе. Вытягивал. И ты обещал расплатиться сразу же, как только получишь отцовские деньги.

Ощущение эйфории, охватившее его после получения чека, быстро испарялось. Почему этот факт всплыл на суде, спрашивал себя Алан. Узнав из газетной статьи, сколько он получил, мать Джастина тут же позвонила и потребовала денег на содержание сына. В тот же день и с тем же требованием позвонила бывшая жена. Она тоже читала газеты.

В первую очередь Алан рассчитался с Карли – выплаты составили пятьдесят тысяч, – но следующие три месяца она не получала ничего. Матери Джастина он отдал восемь тысяч. Кроме того, пришлось закрыть долги перед банком и компанией, обслуживающей дом, где находилась его квартира. Потратив за три месяца кое-что на себя и рассчитавшись теперь с Майком, Алан остался с жалкими десятью тысячами долларов, на которые ему предстояло жить неопределенное время. Может быть, недели, а может быть, месяцы после окончания суда, до получения остальной части наследства.

«Нужно найти какую-то работу», – думал он, выписывая чек на шестьдесят тысяч долларов и кладя его на стойку бара перед Майком. Нельзя сказать, что журналов, желающих сделать ему предложение, было так уж много. Он знал о своей репутации в бизнесе: хорош, но ненадежен.

– Похоже, твою мачеху ожидает обвинительный приговор, – заметил Майк, делая бармену знак повторить. – В газетах пишут, что у нее бойфренд. В данном случае ей это определенно не поможет. Ты о нем знал?