А жить, братишки, будет можно! (СИ)

…От подножья горы, где лежали, вжимаясь в землю, десантники разведроты Александра Сухорукова и приданной ему роты капитана Савельева, до кишлака, который им приказали взять, было почти триста метров голого, ровного, открытого пространства.

По кишлаку била полковая артиллерия.

Александр лежал рядом с капитаном Савельевым, которого хорошо знал еще по учебе в Рязанском училище ВДВ: невысокий, но крепко сбитый Савельев вместе с Сухоруковым входил в сборную училища по дзюдо.

Оба видели, как сначала снаряды – пока артиллеристы пристреливались - вспарывали землю перед кишлаком, а затем начали со свистом обрушиваться на дома и дувалы, вздымая в воздух камни и обломки глины.

Савельев повернулся к Сухорукову и, кивнув на кишлак, одобрительно улыбнулся.

- Хорошо работают. Все основные огневые точки должны подавить… Когда закончат, можно будет поднимать людей в атаку.

Александр с сомнением поморщился.

- «Духи» уже научились зарываться в землю… Поэтому огнем они нас встретят. Да еще каким.

Савельев недоверчиво хмыкнул.

- Думаешь, после такого обстрела там кто-нибудь уцелеет?

- Можешь не сомневаться. Ты здесь второй месяц, - Александр вздохнул. - А я уже знаю, как они умеют воевать.

Артобстрел закончился.

Выждав в наступившей тишине несколько секунд, Александр приподнялся, взмахнул рукой и громко скомандовал:

- Роты! Цепью! Короткими перебежками! Вперед!

Командиры взводов, а следом за ними и командиры отделений тут же продублировали его команду.

Александр и Савельев поднялись в атаку первыми . Следом за ними вскочили и устремились к кишлаку солдаты. Среди них были и Кошкин с Михолапом.

Пригнувшись, они бежали и стреляли на ходу.

«Духи» встретили наступающих десантников густым огнем из автоматов и пулеметов.

Прошитый пулями, на землю рухнул один солдат, другой…

Пуля пробила верх каски Александра, едва не сорвав ее с головы.

Командир разведроты громко и хрипло крикнул:

- Ложись!!!

Сухоруков упал и распластался среди камней. Следом за ним на землю повалились и остальные десантники.

К Александру подполз Савельев. У него было ошеломленное и растерянное лицо.

- Чего угодно ожидал… Но не такого! - возбужденно прокричал он. - Если мы снова поднимем людей, «духи» положат половину.

Александр со злостью сжал руки в кулаки.

- Надо просить еще один артобстрел!

Сухоруков повернулся к ротному связисту – младшему сержанту Макееву, который лежал рядом с ним с другой стороны, держа наготове рацию.

Александр надел на голову наушники и взял в руку микрофон.

- Лиман – первому, - бросил он в микрофон. - Как слышите меня? Прием…

…Снаряды с воем обрушивались на афганский кишлак, превращая его улочки и дома в руины.

На окраине кишлака располагались оборонительные сооружения «духов». Пережидая артобстрел, афганцы лежали на дне глубоких окопов и в блиндажах.

В одном из блиндажей вместе с тремя «духами» находились два американских инструктора - рыжий, худой и скуластый второй лейтенант Макнамара и черноволосый мастер-сержант Крамер с узким, горбатым носом. Оба были одеты, как и местные, но отличить инструкторов от афганцев не составило бы труда - и по слишком светлой коже, и по чертам лица.

Американцы лежали на полу блиндажа бок о бок, каждый раз вздрагивая, когда очередной снаряд взрывался рядом с укрытием.

Макнамара повернул голову к Крамеру и с надеждой произнес:

- Если им не удастся взять кишлак до наступления темноты, у нас будет шанс уйти.

Крамер криво усмехнулся.

- А если не удастся?

В ответ Макнамара тоскливо вздохнул…

…Заканчивался второй артобстрел.

Прижав к глазам бинокль, Александр разглядывал руины кишлака.

Как только стих грохот артиллерийской канонады, Александр приподнялся и взмахнул рукой.

- Вперед!

Десантники снова поднялись в атаку. С остервенением стреляя на ходу, солдаты неслись к кишлаку, преодолевая метр за метром. Кошкин и Михолап бежали рядом с капитаном Сухоруковым.

«Духи» снова встретили десантников огнем – не таким шквальным, как раньше, но все еще достаточно густым. Один за другим солдаты, пронзенные пулями, падали на землю.

Савельев, бежавший метрах в пяти от Александра, громко охнул, уронил автомат и, сделав еще несколько шагов, грузно осел на землю.

Увидевший это Александр громко скомандовал:

- Ложись!

Десантники снова залегли.

Упав, Александр тут же пополз к Савельеву. Приблизившись к нему, Сухоруков увидел, как по плечу капитана, лежащего на спине, расплывается алое пятно. Александр быстро достал из кармана индивидуальный перевязочный пакет и, с треском порвав его зубами, начал перебинтовывать Савельева.

Морщась от боли, Савельев грустно протянул:

- Ну, вот я и отстрелялся…

К ним подполз заместитель Сухорукова старший лейтенант Сельянов.

Тяжело дыша, он бросил командиру:

- Саня, у нас убито четверо, ранено – больше десяти, - Сельянов кивнул на Савельева. - Думаю, в его роте потери не меньше.

Сельянов с сочувствием посмотрел на Савельева.

- Ты-то как?

Савельев через силу растянул в улыбке губы.

- Нормально. Кажется, кость не задета.

…До кишлака оставалось не меньше двухсот метров.

Закончив перевязывать Савельева, Александр поднес микрофон рации к губам.