a6d7bdf5-a541-4ddf-adb9-b1e35a8a6b16

мне, и я знала, что мои глаза тревожно расширились.

— Подожди... Как плохо мне будет? По шкале от одного до десяти?

Он заботливо усмехнулся, убирая волосы от моего лица, его глаза просветлели,

утратив немного дымку желания.

— Это не очень приятное чувство, Паркер. Слишком много всякой ерунды. Я не

знаю, что чувствует девушка в первый раз.

— Но ты говорил, цитирую: "Я трахнул много девственниц...". Конец цитаты. Ни у

одной из тех, кого ты знаешь, не было оргазма? Во время их первого раза?

Мартин откашлялся, глядя в сторону, немного посмеиваясь.

— Ты хочешь поговорить о других девушках прямо сейчас?

— И да, и нет. Я не хочу знать их имена, или какой цвет был у их лака для ногтей,

или любил ли ты хоть одну из них, но я хотела бы услышать некоторые фактические данные,

чтобы я смогла принять обоснованное решение.

— Я не любил их, — внезапно сказал он. Нахмурившись, добавил: — Но нет, ни у

одной из них не было оргазма в первый раз.

— А другие промежуточные переменные?

Его хмурый взгляд смягчился.

— Что, например?

— Ты пользовался презервативом?

105

Накал Страстей

Пенни Рейд

— Всегда.

— А они любили тебя?

Он медлил. Я видела, что он размышлял, а затем ответил с впечатляющей

честностью:

— Да, думаю одна из них.

Я сжала губы, мои глаза неистово сверкали. Почему-то эта мысль заставила меня

чувствовать онемение.

Он рассматривал меня, его пальцы рассеянно играли у меня между ног, как будто он

ничего не мог с собой поделать. Я была одновременно возбуждена, сильно возбуждена и

обеспокоена, сильно обеспокоена и, в конце концов, очень возбуждена.

Потом, продолжая с впечатляющей честностью, добавил:

— Я никогда никого не трахал без презерватива. Я никогда не задумывался ни о чем,

кроме как защитить себя и кончить, и то, как хорошо это чувствуется. Это ощущалось

хорошо, если делать это внутри девушки, но не обязательно. Я никогда... Не делал этого с

любовью и никогда не беспокоился об удовольствии девушки больше, чем о своем. Но,

клянусь Богом, Кэйтлин, — он облизал губы, его глаза метались между моими. — я хочу

сделать это незабываемым для тебя. Я хочу делать это всю оставшуюся жизнь с тобой. Я не

хочу сделать тебе больно, но я хочу твое тело так же, как хочу твое сердце и ум, и я хочу,

чтобы ты потеряла контроль, когда я буду внутри тебя.

Я вздохнула, выдыхая свои страхи и вдыхая мужество. Я кивнула, сжимая губы

вместе. Он поцеловал меня, прижимая кончик своего среднего пальца к моему центру, после

чего прошептал:

— Я заставлю тебя чувствовать себя настолько хорошо, что в следующий раз ты на

коленях будешь умолять меня сделать это.

Я простонала, выгибая спину, отчего он усмехнулся, оставляя влажный поцелуй на

моей правой груди.

— Такая красивая, — сказал он, скользя поцелуями напротив моей кожи, посылая

тепло к моему центру. — Такая чертовски идеальная. — Он укусил мое бедро. Это было

больно, но еще и ощущалось чудесно.

Он раздвинул мои ноги шире, положив свои большие руки на внутреннюю сторону

бедра и удерживая меня открытой. Он подул на мой центр, потом лизнул меня — горячий и

мягкий, и скользкий. Языком он раскрывал меня и скользил кончиками пальцев по

внутренней стороне бедра, щекоча меня и посылая новую волну мурашек по моей коже.

106

Накал Страстей

Пенни Рейд

Он продолжал дразнить меня, его прикосновений, всплеска от полизываний и

поглаживаний было недостаточно, чтобы толкнуть меня через край, но более чем

достаточно, чтобы сводить меня с ума.

Я чувствовала себя опустошенной и нуждающейся.

Так что я потянулась к нему, запутываясь пальцами в его волосах и говоря:

— Пожалуйста, пожалуйста...

Мартину не нужны были уточнения.

Он поднялся на колени, его каменно твердый, внушительной формы член

возвышался надо мной. Он вытер тыльной стороной ладони рот. Его глаза были

полуприкрыты, когда он рассматривал мои раскрытые ноги, вытянутые руки и мою кожу. Я

была открытой для него. Его правая бровь выгнулась, совсем немного, а улыбка

превратилась в сексуальную ухмылку.

Размеренными замысловатыми движениями он подкрадывался к моему телу,

располагаясь у моего входа. Я почувствовала набухший кончик, толкающийся в меня, пока

он нависал надо мной, глядя на меня с жадным, зачарованным интересом.

— Пожалуйста, Мартин, — стонала я, мои руки были на его бедрах. Мое нутро и таз

ощущались болезненными и пустыми. Я изменила положение бедер, подавшись вверх,

скользя напротив него.

Я видела, как он задрожал, низко прорычав. Потом, показным терпением, он

наклонился, целуя меня — мягким, податливым, ищущим поцелуем — и секундой позже,

пока его рот все еще любил меня, он протиснулся в меня одним быстрым толчком.

Я напряглась, сжимаясь от резкой боли между ног, и захныкала.

— Я люблю тебя, — прошептал он, его глаза удерживали мой шокированный взгляд.

Потом он толкнулся глубже.