a6d7bdf5-a541-4ddf-adb9-b1e35a8a6b16

Я делала все возможное, но у меня не было опыта в скачках на мужчине. Знаю, что

сводила его с ума, потому что он закрыл глаза, явно стараясь продержаться как можно

дольше, он сморщил лоб, слишком сконцентрировавшись, как я думала, повторял про себя:

"Еще нет, еще нет, Господи еще нет".

Я была уже близко, но была разочарована от того, что мое тело нуждалось в

ускорении движений. Было хорошо, но далеко от кульминации. Поэтому наклонившись

вперед, я прошептала:

— Не беспокойся обо мне.

Его глаза распахнулись, и он уставился на меня со свирепым вызовом.

— Что это, черт возьми, значит?

Я приподнялась вверх затем вниз, наслаждаясь сексуальностью действий, но как-то

безропотно, в этот раз будто чего-то не хватало.

Должно быть, он увидел что-то в моих глазах, что ему не понравилось, потому что

прежде, чем я успела объясниться, он удивил меня, вставая, поднимая меня вместе с собой, и

перенес к столу.

— Ложись, — скомандовал он. И я так и сделала.

Он вышел из меня, развел мои ноги пошире, и встал на колени, продолжая иметь

меня, словно завтрак. Это не заняло много времени, я уже была близко, внизу живота все

сжималось, предвкушая сладкое, мучительное облегчение. Я вцепилась руками в край стола.

И начала повторять:

— О Господи, о Господи, о Господи! — Затем я кончила.

Но когда я все еще была на пике волны, Мартин встал и наполнил меня, большим

пальцем кружа по моему клитору в нещадном ритме вместе с его толчками. И я кончила

снова — сильнее, лучше, быстрее, мощнее — кровь гремела у меня в ушах. К болезненности

между ног добавилась изысканная боль от нашего совместного удовольствия...

усиливающаяся. Все мои мысли были потеряны, кроме сладкого, ошеломляюще жгучего

ощущения.

Думаю, я действительно кричала или скандировала, или пела йодлем. Не знаю, что

же я делала, но у меня болело горло от усилий. Надеюсь, это был не просто визг.

Он кончил несколько мгновений спустя, выглядя возбужденным, растерянным и

истощенным. Снова он упал на меня так, словно сила большая, чем сила тяжести, соединила

110

Накал Страстей

Пенни Рейд

наши тела вместе. Но в этот раз, он удерживал себя на согнутых руках и целовал мою грудь,

шею и плечи.

Мои нервные окончания словно поджарились, поэтому я позволила ему играть с

моим телом, лизать мою кожу, щипать за соски, после того как он выскользнул из меня. Его

дыхание пришло в норму только спустя три минуты или больше.

Затем, он сказал напротив моих ребер:

— Я люблю тебя. Ты самая красивая... такая идеальная.

Я фыркнула от смеха, мои руки потянулись к нему, играя с влажными волосами на

его голове.

— Я не идеальная, но я рада, что ты так думаешь.

Он передвинулся обратно, так что мы оказались лицом к лицу, его взгляд был

одновременно любопытным и раздраженным.

— Зачем ты это делаешь? Зачем отмахиваешься от комплиментов? Ты, блядь,

чертовски великолепна, Паркер. Ты. Именно. Такая. И ты чертов музыкальный вундеркинд.

И тот факт, что ты не сочиняешь музыку каждый день, — это преступление.

Я искоса посмотрела на него, слегка улыбнувшись, мне нужно было тщательнее

подбирать слова, потому что он смотрел на меня так, словно выбирал какой-то способ, чтобы

заставить меня признать, какая я была необыкновенная.

— Мне нравится, что ты так думаешь, Мартин.

— Кэйтлин... — В его тоне звучало предупреждение.

— Нет, послушай. — Я обняла его лицо руками и подняла голову, потираясь носом о

его нос. Оставив мягкий поцелуй на его губах, я сказала: — Я рада, что ты так думаешь, я

тебе верю. Но я не могу, словно по волшебству, подумать, что я красивая или идеальная, или

талантливая просто потому, что это ты так думаешь. Я должна сама дойти до этого. Мне

нужно верить во все эти вещи о себе не потому, что мой парень ценит меня и думает, что я

изобрела подушки для шеи в самолете. Если мое самоуважение будет основываться на

чужом мнении или взгляде, то мои недостатки тоже будут основыватся на мнении этого

человека. И это разрывает меня на части.

Он прищурился, в его глазах неохотно зажглось понимание.

— Ты всегда такая?

— Какая? Гениальная? — поддразнила я.

— Ага... гениальная.

* * *

111

Накал Страстей

Пенни Рейд

Я поймала Мартина за тем, что он смотрел на меня не менее двадцати раз за

последние несколько часов. И каждый раз он выглядел немного растерянно, как будто был

пойман в паутину своего собственного воображения. Иногда я смотрела в ответ,

нахмурившись и передразнивая его подозрительный взгляд. Он улыбался, медленно, лениво

и сексуально, а потом целовал меня.

Одно было ясно наверняка: Мартин Сандеки использовал свой огромный мозг,

чтобы получать громадную прибыль.

Между тем, я работала над своей курсовой работой в перерывах между разговорами

с Мартином. Он рассказывал мне о своем видении телекоммуникаций, и что спутники

играли бы важную роль.