Аарон

– Там была вода, в том-то и дело! Мы просто не знали. Там была не вода, Райна, а энергия. И она была там. Была, понимаешь?

– Была?

Она снова смотрела на него, как ребенок, – широко распахнутыми глазами, доверчиво и недоверчиво одновременно, с застывшим на дне зрачков испугом. А еще разгорающейся все ярче от осознания того, что он только что сказал, надеждой.

– Была… вода?

– Да, только невидимая.

– И, значит…

– Да, значит, твои шрамы можно убрать.

Райна сидела абсолютно неподвижно в течение нескольких секунд, а потом вдруг разревелась – громко, надрывно, сделавшись совсем девчонкой.

– Иди сюда, иди. Глупая… понимаешь теперь, каких ошибок только что чуть не натворила?

Он обнимал ее, гладил, подставлял плечо, был счастлив от того, что находился рядом не только в моменты горя, но и, как теперь, радости.

– Все… Все-все-все… Мы все исправим.

А она билась под его руками, как раненый голубь, – всхлипывала, дрожала, пыталась свернуться в такой крохотный комок, который вообще не стало бы видно, – стеснялась своих слез.

– Я рядом… рядом…

Потихоньку слезы высохли; Райна вытерла лицо, всхлипнула напоследок, а через какое-то время уставилась прямо перед собой странным взглядом – вновь «нечитаемым», зеркальным. И неожиданно прошептала то, чего он совершенно не ожидал:

– Не надо доктора, Аарон.

– Почему?

– Потому что доктор… он вылечит тело.

– И?

И вдруг понял то, что она не добавила вслух: «Он вылечит тело. Но не вылечит мою голову… А там ты…»

А там он. Ему стало тепло внутри – горько от ее слез, от ее страхов и тепло одновременно. Уже скоро.

Канн притянул Райну к себе, обнял ее, деревянную, напряженную.

– Дурочка… Пообещай мне кое-что.

– Что?

– Сейчас мы поедем к доктору, и ты не будешь думать. Вообще ни о чем.

– Я не смогу.

– Сможешь. Если пообещаешь.

– Не думать?

– Да.

– Совсем ни о чем?

– Я тебя прошу.

Она не понимала, зачем он просит об этом, но неуверенно кивнула.

– Я попробую.

После того как завелся мотор, взволнованно прошептала:

– А мы едем к доктору прямо сейчас?

– Да.

– Но ведь поздно…

– Мы едем не в клинику – к частному доктору. К особенному.

– Тем более он не примет нас в такое время.

За окнами стояла темень. Но Канн, вопреки ее опасениям, уверенно кивнул.

– Примет. Обещаю.

Переключив передачу, он накрыл ее маленькую ладонь своей большой. Посмотрел на нее с тревогой, но ласково и глубоко.

– Ты обещала, помнишь?

– Не думать. Я помню.

И затихла.

* * *

Какой сумасшедший день – тяжелый и непредсказуемый. С самого утра она приняла с таким трудом давшееся ей решение, провела наедине с собой много часов подряд, не выдержала – рванула в Нордейл. Всего каких-то сорок минут назад сидела в тесной квартире перед мужчиной-сенсором – боялась того, что должно произойти, а потом вдруг пришел он… Аарон. И сказал то, во что она до сих пор не могла поверить: шрамы можно убрать – сбылось…. Сбылось, все сбылось…

И, значит, не зря они пошли в тот поход, не зря шагали, бились, преодолевали каждый шаг. Не зря. Разве могла она подумать, что ближе к ночи окажется вдруг здесь, в чужом доме, в просторной гостиной, которую не видела никогда в жизни, – уставшая, измотанная, неспособная даже сообразить, что именно чувствует в данный момент? Нет, не могла.

Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса – Канн разговаривал с доктором. Последнего она не успела даже рассмотреть – свет падал из-за спины, и лица не разглядеть. Лишь услышала, как он ответил: «Проходите» в ответ на фразу: «Я привез тебе пациента».

Пациента.

Неужели…

Она – пациент. Приехала, чтобы ей залечили шрамы. Не в клинике – в каком-то доме.

Просто верь мне. Доверься.

Аарон просил не думать, и она всячески пыталась сдержать обещание. Смотрела на собственные колени и лежащие на них ладони, старалась не думать о том, что не ела уже несколько часов подряд, – лишь выпила какую-то непонятную таблетку и полстакана воды. Тикали над плоским экраном телевизора подвешенные на стене круглые белые часы; стоял у ее мокрых от слишком долгого пребывания на улице носков пыльный и пустой рюкзачок.

* * *

– Ложитесь.

В светлой и узкой комнате ничего – лишь застеленная простыней кушетка и один-единственный стул. Ни медицинских инструментов, ни оборудования, ни страшных на вид железных ванночек и скальпелей, которые она ожидала увидеть.

Доктор оказался приятным человеком – рыжеволосым, спокойным. Со странными глазами цвета чайной заварки. Хорошим человеком, как ей показалось. Но где же все-таки инструменты?

– А почему нет…

– Скальпелей? – «хирург» улыбнулся. – Они нам не нужны. Я – нейрограф. Лечу другими методами.

Райна кивнула, хотя не поняла ни слова. Нейрограф – кто это?

– Мне, наверное, стоит вам рассказать о шрамах? – спросила хрипло. Привыкла, что сначала пациента опрашивают, долго пишут.

– Нет, не нужно, – ответ снова ее удивил. – Я увижу все сам.

– Как… увидите?

– Это не так важно, правда? Важен результат. И да, больно вам не будет – вы будете спать.

– Просто спать? Без наркоза?

– Наркоз тоже не понадобится. Кстати, меня зовут Стивен. А вас?

– Райна.