Абандон 2

Фабрика находилась за одним из карьеров. Там было несколько открытых цехов, составляющих единую технологическую линию: первыми шли огромные шаровые мельницы: такие барабаны, внутри которых золотоносная руда перетиралась с помощью тяжёлых чугунных шаров, потом измельчённая руда по ленточному транспортёру доставлялась в цех флотации, который представлял из собой несколько установленных подряд огромных бочек, с постепенно понижающейся высотой. За флотацией шёл закрытый цех цианирования. И только после него — закрытый и особо укреплённый цех за колючей проволокой, где находилась тигельная печь, в которой выплавляли сплав Доре — конечный продукт фабрики и всего предприятия.

Разумеется, сейчас все технологические линии были остановлены.

— Флотация устояла, — с явным облегчением сказал Александр, когда после очередного поворота грунтовой дороги перед нами открылся вид на фабрику.

— А плавильный — нет… — добавил Антуан.

И действительно: забор вокруг цеха был повален полностью, во дворе валялись груды какого-то мусора, а в стенах зияли огромные пробоины. Будто кто-то пытался снести сооружение с помощью огромной шар-бабы, установленной на исполинском драглайне.

Вот только никакого драглайна рядом не было. Даже следов от него.

К цеху подходили молча. Уже понимали, что увидим. Но реальность, если можно так выразиться, превзошла наши ожидания.

Тех, кто оборонялся тут, не просто растерзали. Первое тело мы обнаружили возле большого пролома, недалеко от центрального входа. С человека была содрана не только вся одежда, но и кожа. А судя по многочисленным следам на бетонном полу — он был жив не только в процессе, но и какое-то время после.

Содранную кожу мы нашли неподалёку. Она выделялась чёрным пятном на светлом бетоне. Кто-то аккуратно сложил её стопкой, будто это была одежда.

Соня выбежала из помещения, и через несколько секунд я услышал характерные звуки. Что было удивительно: ведь мы не завтракали.

— Очень… профессиональная работа, — прокомментировала Анна, хладнокровно разглядывая кожу.

Наблюдая за Антуаном, я заметил, как он украдкой достал что-то из кармана и прижал к груди, что-то при этом прошептав.

Я вспомнил ту часть послания, где говорилось о защите одного из нас. Наконец, сложил два и два.

Наши взгляды встретились. Так бывает в критических ситуациях — для дальнейших объяснений слова не понадобились. Кадровик понял, что я знаю. Подходить и расспрашивать его о чём-то я не стал. Только кивнул, чтобы он осознал: я не опасен для него. И готов поддержать в случае чего. Спустя секунду Антуан едва заметно кивнул в ответ.

Освежёванный человек — не единственный «сюрприз», который мы обнаружили внутри цеха. Те, кто не погиб по время обрушения стен, подверглись изощрённым пыткам, судя по всему, совершенно бесцельным. Кто бы это не делал — он не стремился выведать какие-то тайны или получить доступ к золоту. Потому что его никто особо не прятал: все четыре слитка, которые, по данным геолога, должны были храниться в цеху, оставались на месте, на специальном подносе возле выключенного тигеля. Единственной целью того, кто это делал, было причинение максимальных страданий.

— Интересно… очень интересно, — приговаривала Анна, изучая трупы; я в очередной раз поразился этому контрасту хладнокровия по отношению к чужой смерти и готовности впасть в истерику, если есть угроза для собственной жизни.

— Что же интересного? — решился спросить я.

— Перед интернатурой я окончательно выбирала специализацию, — ответила Анна, — думала стать судмедэкспертом. Но… не сложилось. Поэтому хирургия. Но какие-то навыки остались, чтобы понимать картину.

— И… что же вы понимаете?

— Это делал человек, — ответила Анна, — зверь на такое не способен. Только разумные создания, которые прекрасно осознают, что и ради чего они делают.

— Вижу вас это… успокаивает?

— Конечно, — подтвердила Анна, — всей этой сверхъестественной хрени должно быть объяснение. И оно наверняка есть. Видимо у тех, кто устроил это, есть необходимая техника. Или дрессированные животные. Не знаю. Но за этим точно стоит разумная воля. А, значит, с ней можно бороться.

Если бы Анна знала то, что знаю я — она была бы не так оптимистично настроена. Ведь мне точно известно, что люди — далеко не единственные разумные существа на Земле.

Глава 7

В автопарке и на стоянке карьерной техники всё было очень плохо. Внедорожники выведены из строя до состояния полного непотребства. Возникало впечатление, что их поднимали в воздух и швыряли на бетонные плиты площадки со всей дури. Впрочем, может, тут и не было особой тайны: такое вполне мог сделать ураган. Автопарк находился на небольшой возвышенности, и порывы ветра тут могли быть гораздо сильнее чем ниже, где лес.

Но над карьерными самосвалами кто-то точно поработал: были разбиты критически важные электронные блоки, без которых электрические приводы ведущих колёс не запустить никак.

— Плохо, — констатировал Александр, — очень плохо.

Я не возражал. Честно говоря, после бессонной ночи и многокилометровых переходов сил не было.

— Что делать-то будем? — резонно спросил Антуан.