Аббарр. Пепел и крылья

К горлу подступил комок. Злость и бессилие прочертили дорожки на щеках. Часть ее все еще отказывалась принять правду. Это не Гаруна. Это не может быть она. Это кто-то другой, просто похожий, просто оказавшийся в приюте. Это не ее подруга. Ее Уна всегда отличалась крепким телосложением – в меру пышные формы привлекали восторженные взгляды не одного аббаррца. Сейчас же перед ней кто-то иссохший как мумия. Словно куф вытянул из этой «другой Уны» всю жизнь, оставив только высушенную почерневшую оболочку.

Выдернув руку, Эша бросилась к подруге и, выхватив нож, начала вспарывать смертельный кокон.

Клыкарь наклонился к аллати, пытаясь нащупать на шее пульс.

– Это невозможно, но она еще жива!

Они переглянулись, и Эша, продолжая резать черные нити тьмы, с надеждой вглядывалась в осунувшееся лицо подруги.

– Очнись, Уна, вернись к нам.

Веки аллати дрогнули, и Гаруна приоткрыла глаза. Во взгляде мелькнуло узнавание, Маан с трудом улыбнулась и накрыла руку Эши своей – черной от прикосновения Пожирателя.

– Спасибо, Ашри. Ты спасла их. И меня, – прохрипела аллати.

– Береги силы, Уна, все будет хорошо. – Голос предательски дрожал, а на глазах элвинг выступили слезы.

– Прости меня, Ашри…

– Не думай об этом.

– У меня мало времени. Я рада, что ты пришла… освободила меня. Я должна… сказать…

Каждое слово давалось ей с трудом, в уголке рта выступила кровавая пена, что напомнило Эше видение. Сердце сжалось, но элвинг знала, что упрямства ее подруге хватит даже в борьбе со смертью.

– Твоя… на той стороне… Она просила передать… – еле слышно хрипела Маан.

Паузы между словами становились все длиннее, а слова тонули в оглушительном стуке сердца. Эша почти не слышала их. Время для нее остановилось и начало растягиваться как капля смолы. И еще этот стук. Будто шаман бьет в барабан. Глухо. Размеренно. Совсем рядом. У самого уха.

Эша поняла, что это ее собственная кровь стучит в висках, отказываясь принимать услышанное. Не желая отдаваться в дырявые руки надежды. Отказываясь верить.

– О ком она говорит? – спросил Грав. – Аббис? Она жива?

Ашри сильнее сжала руку аллати:

– Но это невозможно…

– Зверь Бездны… стережет врата… – Силы покидали Маан, слова путались и звучали еле слышно. – Не пуская… не выпуская… Ключ…

– Как мне помочь ей? – Эша уже трясла Уну и кричала, пытаясь получить ответ.

Клыкарь попытался оттащить Эшу.

– Успокойся, ты так лишь ускоришь ее конец!

Эша оттолкнула его, но слова биста подействовали. Размазывая слезы одной рукой, второй она продолжала держать аллати за руку.

– Уна, ты должна попытаться…

– Он обещал… пламя… сожги здесь все дотла…

– Но кто он, Уна, и где его искать?

– Он сам найдет. – И тут глаза Маан заполнились черной масляной слизью. Поймав отблеск фонаря, они зловеще блеснули, и четким не своим голосом аллати произнесла: – Тьма в каждом из нас, Ашри. Не позволяй своей вырваться наружу…

Эша отпрянула. Слизь, словно черные слезы, вытекла из уголков глаз Гаруны, побежала по заострившимся скулам. Большие карие глаза, блеснув, погасли. Пелена заволокла их, и Эша почувствовала, как ослабла рука Маан и жизнь навсегда покинула ее. Одна лишь улыбка так и осталась на лице аллати. Улыбка, что вселяла веру и надежду в лучшее во всех, кто переступал порог приюта.

– Ответь, Уна!

Эша продолжала трясти бездыханное тело, по щекам бежали слезы бессилия.

– Отпусти ее. – Клыкарь разжал пальцы элвинг. – Это ее выбор.

– О чем ты? – зло прохрипела Ашри.

Бист кивнул на сломанную щеколду с внутренней стороны двери.

– Это был ее путь избавления от оков Пожирателя.

Эша сжала кулаки, замахнулась.

– Уходи! – крикнула элвинг. – Пока не закончил, как она. Как Аббис, как Рэд… Как все, кто мне дорог…

Но бист крепко держал ее за запястья и, притянув, прижал к себе.

– Никуда я больше не уйду, глупая. А то угробишь кого-нибудь другого.

– Тогда отпусти, чтобы я ушла.

– Не сегодня, – грустно улыбнулся Клыкарь и погладил Эшу по спине.

Эша всхлипнула и обмякла:

– Не сегодня.

Она уткнулась лбом в плечо биста и на миг, закрыв глаза, почувствовала себя в безопасности. Словно и не было Пожирателя. Будто все это был лишь дурной сон. Жилет Грава пах дымом и воском. Его уверенность и тепло заставили Эшу поверить в иллюзию. На миг усомниться, что реальный мир существует. Забыть, что за спиной лежит почерневшее тело подруги, а весь город закрыт на карантин, что где-то черные ветви вытягивают жизнь из детей и Бездна пожирает все, что дорого Ашри. Всего лишь миг, но такой упоительно-притягательный. Словно Песня Черного Цветка звучала внутри ее самой, обещая тепло и покой. Эта слабость испугала девушку. Казалось, еще немного, и она не сможет больше найти силы, чтобы пережить потери и идти вперед. Стоит еще дать волю этой фантазии, и так долго сдерживаемые слезы будет не остановить. Ее страшило утратить силу, и, сделав шаг, Ашри разорвала объятия.

Клыкарь молчал, в его взгляде были понимание и сожаление. Ашри моргнула и, повернувшись к телу Уны, провела рукой по волосам подруги.

– Я прощаю тебя, Уна. – Элвинг закрыла глаза аллати. – Но простишь ли ты меня?