Аббатство Теней

– Нет, Келлен. Ты нравишься Диадере – очень нравишься, судя по тому, что я вижу, хотя я не большой эксперт в подобных делах.

Он мягко подтолкнул меня и продолжал путь к башне.

– Тогда почему было так важно помешать нам сделать то… что было у нее на уме?

Сначала Бателиос не ответил, и мы молча подошли ко входу в одну из башен. Он прижал ладонь к двери и распахнул ее. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, прежде чем он остановился и сказал:

– Диадера знает, как тебе грустно, Келлен. Она видит, как грусть наполняет тебя изнутри, топит в тоске. Она просто хочет, чтобы вместо этого ты радовался.

Его уклончивые объяснения начали меня раздражать:

– Что плохого в небольшой радости?

Он открыл дверь в скромную комнату с простой кроватью и небольшим письменным столом.

– Это моя комната, – сказал он. – Ты будешь спать, а я покараулю снаружи. Я буду рыдать о тебе теневыми слезами, о том, что ты потерял, и, клянусь, мои слезы не позволят войти никому, кто желает тебе зла.

– Кто-то сбирается на меня напасть?

«Не то чтобы я не дал людям для этого множество оснований».

– Никто в аббатстве не желает тебе зла, а даже если бы желал, это не имеет значения. Я буду тебя охранять.

– Тогда почему…

– Диадера ошибается, Келлен. С помощью своих слез я видел в Тенях, что связывало тебя с твоим другом. Я знаю, что значил для тебя Рейчис. Сейчас ты не хочешь быть счастливым. Ты хочешь чувствовать себя в безопасности.

«Безопасность».

Для моих ушей слово звучало чуждо, как название места, которое мне описывали другие, но я сам его никогда не видел. Когда в последний раз я чувствовал себя в безопасности?

Я долго стоял, наблюдая за Бателиосом, ища на его лице намек на обман. Он вынес то, что я его разглядывал, не дрогнув и не уклонившись.

Спустя некоторое время я прошел мимо него в комнату; каждый шаг был медленным и нетвердым, как будто мое тело, наконец, смирилось с тем, что ему настолько нужен сон, что просто падение на пол было бы долгожданным избавлением.

Я рухнул на кровать и услышал, как дверь за мной захлопнулась. Но, прежде чем она закрылась и я утонул во сне, мне удалось сказать:

– Спасибо, друг мой.

Глава 46 Посетитель

Я спал как убитый. Ни снов, ни кошмаров, ни странных встреч с сестрой. Спустя почти два года жизни изгоя, в течение которых я никогда – ни разу – не чувствовал себя в безопасности достаточно, чтобы не просто дремать урывками, в промежутках вскидываясь от резкого всплеска ужаса при каждом неожиданном звуке или непрошеной мысли, я по-настоящему, глубоко, спал.

Примерно два часа.

Что-то мягкое коснулось моих губ. Даже во сне я представил себе несколько вариантов. Самым приятным был тот, что Диадера проскользнула сюда, чтобы отправиться дальше по дороге, на которую мы с ней едва ступили этой ночью. В конце концов, Бателиос сказал, что его слезы защитят меня от всех, кто желает мне зла. Он не уточнил, что произойдет, если кто-то захочет переспать со мной. Если только он не решил сам… Нет. Хотя я знал его всего пару дней, в нем было нечто, заставлявшее ему доверять.

«Черт, даже изгои должны время от времени верить в людей».

Шелковистое ощущение на моих губах не исчезло, нежно дразня, возвращая в сознание. Не чьи-то губы, больше похоже на гладкую ткань. Не кляп и не ряса, но некая гладкая пелена опускалась на нижнюю часть моего лица. Я потянулся, чтобы смахнуть ее. Мои пальцы коснулись ткани, и внезапно она затвердела, как железо. Как будто расплавленную руду вылили мне на лицо и мгновенно остудили, сделав твердой. Непробиваемой.

Я в панике заметался, отчаянно срывая железную маску, но не в состоянии как следует за нее ухватиться. Предплечье прижалось к моей груди чуть ниже шеи. Сильное, но не тяжелое и не толстое. Скорее всего женское. Догадываясь, где должно находиться лицо той, что на меня напала, я потянулся, чтобы разорвать его. Мои пальцы встретились с поверхностью слишком жесткой и гладкой, чтобы быть кожей. Значит, маска. Моя рука скользнула ниже, нацелившись на шею, но вокруг моего запястья сомкнулись челюсти. Челюсти с большими зубами. Я попытался отодвинуться, но тварь не отпускала. Она не дробила мои кости, но прикусила достаточно сильно, чтобы ясно дать понять: если я продолжу сопротивляться, такое вполне возможно.

– Расслабься, Келлен, – прошептал кто-то. – Ты в полной безопасности.

Безопасность? Это слово до сих пор абсолютно не выполняло того, что обещало.

Мерцание небольшого пламени разогнало тьму. Пламя исходило от того, что выглядело как фитиль, прилипший к концу указательного пальца моего противника. Она приблизила огонь к своему лицу, и я увидел алую лакированную маску, блестевшую в тусклом свете. Ее черты искажались и ужасали. Толстые надбровные дуги опустились, губы, сложенные в кошмарной ухмылке, медленно искривились, и улыбка стала шире и еще ужаснее. Люди, которые велят тебе расслабиться, не должны приходить в похоронных масках медеков.

– Это всего лишь я, глупый, – сказала женщина.

Обычно «глупым» меня называла сестра, Шелла, но она никогда не сказала бы «всего лишь я», говоря о себе.