Абель

Я ехала почти десять часов. Остановилась только пару раз, чтобы подкрепиться и размять ноги. Мне никогда не приходилось проезжать такие расстояния, но и остановиться, чтобы просто поспать, я не могла себе позволить…

И только когда за окнами начали мелькать знакомые окрестности Стоктона, я испытала настоящее облегчение. Для своей же безопасности я припарковала машину в первом попавшемся спальном районе и уснула прямо на водительском сидении.

Я пропала на несколько часов. Когда проснулась, за окном было уже темно, и, пропустив неприятное ощущение холодного одиночества в чужой местности, я поскорее завела мотор. В глаза будто песка насыпали, но все же чувствовала я себя гораздо бодрее. Пропуская под колесами асфальт знакомых улиц, я как параноик отовсюду ждала услышать рокот или увидеть серебристый пикап. Но мои волнительные мысли не совпали с реальностью.

Первая остановка по моему плану – дом Вик. Ее машины не было, и свет нигде не горел, так что оставалось только одно – ехать в нашу больницу.

Оказавшись в огромном пустом фойе Дамерон, в котором мне теперь не составляло труда ориентироваться, я сразу направилась к стойке. Темноволосая женщина с сосредоточенным лицом что-то сверяла в компьютере, не заметив, как я подошла.

– Привет, Мередит! – произнесла я, невольно улыбнувшись.

Карие глаза сначала хмуро сосредоточились на мне, но практически сразу просияли искренней радостью. Эта медсестра была чуть ли не единственным человеком среди коллег, которых я действительно была рада сейчас видеть. Мы немного поговорили, и она без лишних вопросов подсказала мне, где я могу найти Вик.

На третьем этаже хирургического отделения я бродила, наверное, минут двадцать. Приходилось искать Вик практически вслепую, ведь в списке операций на сегодня ее имя не значилось. И не только на сегодня! Нигде не значилось…

Я нашла ее по дороге на пост. Она шла по коридору и так упрямо смотрела перед собой, что даже не заметила меня. Пристально вглядываясь в бледное лицо подруги, я остановила ее за локоть и, не обращая внимания на растерянное выражение, притянула к себе. Я обняла Вик так крепко, как будто не видела целую жизнь.

– Боже мой, Элия… Ты все-таки приехала! – горячо произнесла она то ли с горечью, то ли с благодарностью.

Она уткнулась в мое плечо, отзывчиво обнимая в ответ, и я в какой-то момент почувствовала, как сбилось ее дыхание.

– Все хорошо, – успокаивала я, проводя рукой по светлому хвостику. – Теперь я здесь… И я больше не оставлю тебя!

По сердцу то и дело проходила болезненная волна, но я, как могла, сдерживала свои эмоции. Теперь я была просто обязана их сдерживать!

В какой-то момент Вик отстранилась, украдкой вытирая слезы и тоже стараясь взять себя в руки. Затем она взглянула на меня с такой горечью, будто не могла выразить словами то, что происходило сейчас внутри нее.

– Ты больше не одна, Вик, – серьезно сказала я, ласково стерев ладонью мокрые следы на ее щеках. – Я приехала и теперь разделю с тобой все!

Она еле заметно кивнула, отводя задумчивый взгляд и каким-то безжизненным голосом произнесла:

– Иди за мной.

Не говоря больше ни слова, не проявляя больше никаких эмоций, Вик хладнокровно вела меня по коридору, где с каждым шагом мое сердце все больше сжималось от страшного предчувствия. Это было отделение реанимации.

Мы остановились у одной из палат, и я надела халат и бахилы, которые Вик так же молча мне протянула.

Я не была к этому готова…

Мне стало так страшно, что казалось, я прямо сейчас потеряю сознание.

Но пришло время переступить через порог. Найти глазами среди мелькающей аппаратуры человека, который лежал без движения и жил сейчас только благодаря искусственной поддержке. Замереть и испытать разряд шока…

Меня бросило в холодный пот, распространившийся ознобом по всему телу. Делая осторожные шаги, я приближалась к койке, не отводя застывших глаз от мужского лица. Я сразу узнала его. Несмотря на то, что в голове уже успели пронестись все самые страшные варианты, без спроса заменяя лицо и строение тела лежавшего. За эти мгновения мое сердце не раз пропускало удары.

– О Боже… – выдохнула я, продавливая тяжелый ком в горле.

Практически без волос, с перебинтованной головой, многочисленными обработанными ранами по всему телу… Только татуировка змеи на руке позволила мне не сомневаться и узнать в этом бездвижном человеке Принца. А теперь это белое лицо без эмоций, со страшной трубкой во рту, навсегда останется в моем сознании.

Я закрыла рот рукой, чтобы сдержать прорвавшиеся рыдания, а мой взгляд, полный горечи, устремился на застывшее лицо Вик. В ее глазах была жуткая, холодная пустота, а по щекам одна за другой скатывались слезы.

Я кинулась к ней, по-настоящему испугавшись за ее состояние. В голове вихрем проносились мысли, бесполезные сейчас, но многое проясняющие. Вот почему ее имя больше не фигурирует в списках операций! Наверняка она и присутствует здесь под большим исключением, только чтобы быть ближе к Принцу!