Абхорсен

– Каждый сам поймет, какой из колокольцев ему созвучен: тот, который воззовет к его крови. Каждый из нас выступит одним из Семерых, ибо Семеро по сей день живут в наших кровных линиях и в колокольцах, – пробормотала Лираэль, отчаянно смущаясь оттого, что дерзает поучать старших. Вблизи Сабриэль внушала благоговейный страх: девушке непросто было привыкнуть к тому, что эта полулегендарная обуздательница мертвых – ее сестра. Но Лираэль знала, что делает. Она видела в Темном Зеркале, как некогда был скован Разрушитель и как надо совершить это снова, и чувствовала сродство между колокольцами и отдельными людьми.

Хотя вот в Санар и Риэлле ощущалось нечто странное. Лираэль пригляделась – и у нее едва не остановилось сердце. Она осознала, что души близнецов переплетены настолько тесно, что на них двоих приходится один колоколец. То есть их только шестеро, а не семеро.

Девушка застыла в ужасе, между тем как остальные один за другим выходили вперед и принимали от Сабриэль колокольцы.

– Мой – наверное, Саранет, – промолвила Сабриэль, не извлекая, однако, колокольца из бандольера. – Оселок?

– Я выбираю Ранну, – отозвался Оселок. – Памятуя о моем прошлом, снотворец для меня – в самый раз.

– Я возьму один из колокольцев у тети, если можно, – проговорила Эллимир. – Наверное, Дайрим.

Лираэль машинально протянула колоколец племяннице. Эллимир очень походила на Сабриэль; от нее исходило то же ощущение внутренней силы. А вот улыбка у нее – отцовская, отметила Лираэль, даже невзирая на панику.

– Мы вместе возьмем Мозраэль, – хором проговорили Санар и Риэлле.

Лираэль зажмурилась. Может, она неправильно посчитала? Но ведь она чувствует, кому какой колоколец подходит. Она снова открыла глаза и трясущимися руками принялась расстегивать ремешок на бандольере.

– Сэму достанется Бельгаэр, а… а я возьму и Астараэль, и… и Кибет, и получится семь.

Девушка старалась говорить как можно увереннее, но голос ее предательски дрогнул. С двумя колокольцами она не справится. Для обряда сковывания необходимо семеро звонарей, а не только семь колокольцев.

– Пффф, – фыркнула Псина, поднимаясь на ноги и как-то смущенно повиливая задом. – Оставь Кибет в покое. Я сама за себя выступлю.

Пальцы Лираэль затеребили ремешок, обездвиживающий Астараэля; девушка едва успела предупредить скорбный зов колокольца, посылающий всех, кто его слышит, в Смерть.

– Но ты же уверяла, что ты вовсе не из числа Семерых! – запротестовала Лираэль, хотя давно подозревала правду. Девушке просто не хотелось признавать ее даже про себя, ведь Псина была ее самым лучшим и самым давним другом, а долгое время так и единственным. Как можно дружить с Кибетом, у Лираэль просто в голове не укладывалось.

– Так я соврала, – весело сообщила Псина. – Я же Шкодливая Псина. Кроме того, я лишь то, что осталось от Кибета, так, побочный ошметок, не ахти что. Словом, не вполне то же самое. Но я выступлю против Разрушителя. Против Оранниса, как один из Семерых.

Едва Псина произнесла имя Разрушителя, огненный столб с ревом воздвигся еще выше, пронзая последние клочья грозовых туч. Теперь он уходил ввысь на целую милю и заполнял собою все западное небо; его алое свечение затмевало золотой свет солнца.

Лираэль попыталась сказать хоть что-нибудь, но слова не шли, захлебнувшись в слезах. Девушка сама не знала, плачет она от облегчения или от печали. Что бы ни сулило им будущее, она знала: им со Шкодливой Псиной к прежнему уже не вернуться.

Лираэль молча потрепала Псину за ушами. Пару раз, не больше, пропуская сквозь пальцы мягкую собачью шерсть. А затем быстро произнесла сковывающее заклинание и показала всем нужные слова и знаки.

– Сэм сейчас создает меч, с помощью которого я смогу расколоть Разрушителя надвое, как только он будет скован, – закончила Лираэль. По крайней мере, она очень на это надеялась. И, словно подкрепляя свою уверенность, девушка добавила: – Сэм – истинный наследник могущества Созидателей Стены.

И Лираэль указала туда, где Сэм склонился над Нэхимой. Пальцы его двигались в сложнейшей последовательности жестов, с губ слетали имена знаков Хартии, руки сплетали сияющие символы в прихотливую нить, что тянулась из воздуха и обвивалась вокруг обнаженного клинка.

– А сколько времени это займет? – спросила Эллимир.

– Не знаю, – прошептала Лираэль. И повторила то же самое, но громче: – Не знаю.

Они стояли и ждали, томительные секунды растягивались в минуты, пока Сэм призывал знаки Хартии, а за хребтом рокотал Ораннис. Но насколько же несхожие заклинания творили эти двое! Лираэль поймала себя на том, что каждые несколько секунд посматривает то вниз, в долину, где майору Грину, похоже, худо-бедно удалось заставить южаков лечь на землю, то на Сэма, то на пламя Разрушителя; и снова начинает все сначала, и, куда ни глянет, ее тревоги и страхи только усиливаются.