Абордажная команда Белвела

Райс беспомощно шевелил руками, совсем уж превращаясь во что-то бесформенное. Роберта нарочито неторопливо накинула на себя рубашку и принялась заряжать мушкет, бросая на Райса презрительные взгляды, один холоднее другого. Призрак вовсе не собирался ощутить на себе еще один такой выстрел, а может — еще один такой взгляд, и потому, собравшись с силой, провалился в подволок и покинул корабль.

На другой день собрался пиратский совет. Все еще ничего не понимающий Грэм переговаривался с Дином, а Роберта, нахмурившись, держала на коленях заряженный пистолет. Она была зла оттого, что ее не предупредили об опасности, и теперь Фрэнсис принимал на себя всю тяжесть ее испепеляющих взглядов, от которых успел сбежать Райс.

Вдруг капитан схватился за голову — оглушило как звоном колокола, а когда шум поутих, то расслышал шепот Белвела.

— Хочешь, чтобы твои люди остались живы?

— Команда — самое важное для меня, — вслух согласился Фрэнсис.

Пираты как один вопрошающе поглядели на него.

— Моя команда, — поправил Белвел. — Если хочешь сохранить людей, будешь слушаться меня. Вчера Райс не справился, но сегодня убьет кого-нибудь. Может, нескольких. Послезавтра — больше.

— Я — капитан, — твердо сказал Фрэнсис. На него уже смотрели как на полоумного.

— Ты тоже часть команды, — возразил демон, и словно бы хихикнул, — Абордажной команды Белвела.

Голос внутри продолжал шептать:

— Прежде всего смочите водой все запасы пороха. Призраку ничего не стоит выбить искру, и корабль взлетит на воздух. Повезло, что он не догадался до сих пор… Это тебе авансом — будешь слушаться, узнаешь, как совладать с Райсом.

Грэм что-то говорил, недовольство в глазах Роберты сменилось обеспокоенностью, даже Оливье оторвался от бутылки и подозрительно смотрел на капитана.

— Весь порох намочить водой, — сказал Фрэнсис, набрав в грудь воздуха. — Выкинуть все зеркала. Держаться по трое. Быть начеку. Меняем курс на зюйд-зюйд вест. Дин — за мной, остальным — выполнять приказ.

Они вышли на верхнюю палубу. Фрэнсис устремил взгляд на горизонт, задумался. Дин терпеливо ожидал, когда капитан заговорит. По палубе уже забегали матросы, подгоняемые криками Грэма, рядом с ним была и Роберта.

— Похоже, — сказал, наконец, Фрэнсис, — придется сотрудничать с демоном.

— Сотрудничать? — пульсирующим звоном в голове отозвался Белвел. — Не сотрудничать, а подчиняться! — сказал он настойчиво.

— Почему мы сменили курс? — осведомился Дин.

Будто не услышав вопроса, Фрэнсис сказал:

— Мне нужна живая и мертвая вода…

— Где же я достану? — удивился Дин.

— И подготовь «контракт»… или что-то вроде того.

— Думаю, я понял.

Рулевой налег на штурвал, и корабль накренился.

— А ветер-то встречный, — заметил Фрэнсис.

— Так куда мы направляемся? Ты не сказал.

— Куда? — пробормотал Фрэнсис себе под нос, и ответил через пару секунд: — Белвел говорит, что ты слишком много спрашиваешь и пока ничего не делаешь. До заката нам нужна живая и мертвая вода.

Дин нахмурился, но промолчал.

Ветер усилился и флейт увеличил скорость, на западе небо заволокло тяжелыми грозовыми тучами, но впереди было безоблачно. С каждым часом Фрэнсис все более углублялся в себя, до него с трудом доходило, что ему говорят, взор помутнел. На обращения он реагировал со второго-третьего раза. Беспокойство брало верх над Дином, пока он готовил порученные Фрэнсисом зелья. Тянулся шестой час плаванья после смены курса.

— Он не в себе, — вбежав, затараторил Фаскол, — все смотрит в горизонт, его уже матросы боятся, стороной обходят.

— Спасибо, — кивнул Дин, — возвращайся на палубу и наблюдай дальше. Позови меня, если он перестанет себя контролировать.

— Почему я? — заныл Фаскол.

— Только мы знаем о демоне, — Дин оторвался от колбы, — ты ведь никому не рассказал?

— Нет, что ты…

— Прямо по курсу! — донесся крик вахтенного.

Фаскол и Дин бросились на верхнюю палубу.

— Корабль, прямо по курсу!

Фрэнсис и бровью не повел:

— Идем на сближение, — приказал он ледяным голосом. — Вывесить черный флаг!

Темное сукно затрепетало на ветру. Спустя полчаса на преследуемой бригантине заметили пиратский флаг и сменили курс по ветру. Но словно бы сам дьявол гнал вперед «Блаженного Липли-Сина», флейт стремительно сокращал расстояние, и уже через час не осталось никаких сомнений, что бригантине не уйти. На ней подняли белый флаг, показывая, что готовы сдаться.

— Разнести их в клочья! — кровожадно велел Фрэнсис, взор его пылал сатанинским огнем, — залп из всех орудий!

Сбоку появился канонир Филипп Красс, недовольный и мрачный:

— Капитан, ты велел испортить все запасы пороха. Он теперь будто каша, — Филипп вздохнул, — хоть ложкой ешь.

Фрэнсис с минуту будто не мог осознать сказанное, но после повернулся к канониру, и Дин увидел в глазах капитана столько ненависти и злобы, что немедленно встал между ними и, крепко ухватив Фрэнсиса за плечи, встряхнул.

— Демон! — Дин говорил Фрэнсису, но обращался не к нему, — прекрати это, или пожалеешь!

Фрэнсис играючи отбросил Дина и снова отвернулся, вперил взгляд в бригантину.

— На абордаж! — рявкнул он. — За Белвела!