Аборигены, кенгуру и лайнеры

Как-то раз я сам испытал, что могут учинить такие собаки. Артур и Фрэнк ездили к стаду забить жирного быка, чтобы пополнить запасы свежего мяса для усадьбы и для туристов. Домой они вернулись уже после наступления темноты. Бык был выпотрошен и лежал в джипе разрубленный на четыре части. На обратном пути собаки, как видно, вскочили на машину и стащили, что всех очень возмутило, печенку — деликатес, подаваемый обычно к завтраку. Все части туши сначала повесили перед домом, чтобы ободрать шкуру; затем мясо должно было повисеть на крюках на чердаке, пока оно не остынет. После этого каждую четвертину следовало разрубить на куски и уложить в холодильник. Три четверти туши были уже внесены в дом, а одна четвертина еще висела примерно в пяти метрах от двери дома.

Артуру зачем-то потребовалось пойти в шале, и в доме остался один Фрэнк. Мне было поручено, когда все мясо еще висело перед домом, отгонять от него собак. Я усердно стоял на страже, пока Фрэнк не позвал меня, чтобы я помог ему укрепить крюки и развесить на них принесенные в дом три четвертины туши. Я отошел всего на минуту, но в это время собаки молча накинулись на оставшееся снаружи мясо и полностью оторвали всю нижнюю часть четвертины. Они не откусывали мясо, а запускали в него свои клыки и отрывали мясо кусками. Когда я вышел из дома, ни одной собаки уже не было видно; они бесшумно умчались со своей добычей, и только остатки бычьей туши медленно раскачивались на перекладине, на которой мы ее укрепили.

Кенгуру разрезают на части следующим способом. Сначала проводят два надреза возле позвоночника, а затем режут на куски всю тушу. Каждая часть кенгуру, как у нас отдельные части туши быка, барана или свиньи, имеет свое специальное название.

Разрезав мясо кенгуру, его делят среди обитателей лагеря. Я пытался выяснить, не получают ли аборигены определенные части туши по признаку родства с охотником. Но хотя я неоднократно присутствовал при дележе, я так и не мог подметить каких-то точных правил, о которых говорят этнографы. По-видимому, их выводы основаны или на одиночных наблюдениях, или на теоретических рассуждениях. В отношении племени, обитавшего в Ангас-Даунсе, как будто бы есть основания говорить о существовании подобного правила. Голова кенгуру у них носит название «кутта», и одновременно так же обозначают старшего брата. Но старший брат охотника или аборигена, делившего мясо, редко получал голову, которую ценили невысоко и обычно передавали в лагерь юношей, потому что, как сказал мне Вилли, «юноши не должны набивать свой живот мясом кенгуру».

Если все же попытаться вывести какое-то общее правило, можно сказать, что мясо кенгуру делится в общине среди тех, кто в нем наиболее нуждается: идет в семьи с маленькими детьми. Но в то же время примечательно, что старики, например родители Сандры и Чуки, а также старые вдовы получали мяса очень мало. Меня это удивляло, но это можно объяснить тем, что старые люди часто получали остатки с кухни и, кроме того, ежедневный рацион и правительственную пенсию.

Также совершенно точно можно сказать что аборигены, которые охотились на зверя или предоставляли для охоты лошадь, ружье или патроны, при дележе не пользовались никакими преимуществами. Иногда Вилли вообще ничего не получал, хотя кенгуру убивал он, или получал голову, которую он должен был разделить с другими обитателями лагеря юношей. Не прошедшему посвящения юноше не дают мяса им же добытого зверя, чтоб научить его быть сдержанным и подчиняться желанию всей общины. Это правило характерно для первобытного общества и явно будет сохраняться и дальше, несмотря на изменение жизненных условий и применение ружья вместо охотничьего копья.

Как только мясо разделено, его забирают в вильи и ю и сейчас же съедают.

Если какой-нибудь абориген или группа аборигенов покидали лагерь, это происходило чаще всего сразу же после полудня. Вероятно, аборигены хотели добраться до ближайшего водоема возле старой усадьбы еще до захода солнца. В 1962 году аборигены кочевали на верблюдах и ослах. Верблюды и ослы принадлежали или тем, кто на них ехал, или кому-нибудь другому из группы. В моем дневнике отмечено только два случая, когда отдельные аборигены прибывали в лагерь или покидали его без вьючных животных. Это были двое прошедших посвящение юношей, которые появились в лагере и покинули его, имея при себе лишь копья. Они были одеты в штаны и рубашки. Кажется, одна молодая пара туземцев из Эрнабеллы также пришла в лагерь пешком и без вьючных животных. Но эти случаи были разительными исключениями. Путешествуя на дальние расстояния, аборигены почти всегда имели вьючных животных.