Аборигены Прерии

Кто-то захихикал, а повелитель и самодержец всея Прерии взял низкие ящики с корзиночными ручками и отправился в сад собирать спелые груши для варенья. Он ведь никуда не торопился. Поживет, посмотрит, как идут дела, и есть ли вообще какой-то толк от затеи насчет ведения хозяйства столь смешанным составом.

Кто-то взвизгнул. Степан оглянулся. Мегакот притащил задушенную ласку, а девочка-подросток испугалась его неожиданного появления. Таких эпизодов будет еще много. А что тут поделаешь? Не только обычаи разные, а вообще все. Как-то притрутся друг к другу люди и звери? У него на следующем гвозде бойня Вязовникова, но торопиться он не станет – надо сначала здесь с ситуацией разобраться и не упустить возможных выгод от налаживаемого симбиоза.

Прилетел Цикута со товарищи. Площадка для легких самолетов при ферме давно имелась, на нее и сел его свободнонесущий верхнеплан с задним костылем и двумя двигателями, оси которых торчали словно прямо из плоскостей – никаких мотогондол рассмотреть не удалось. Еще впечатлял диаметр колес неубирающегося шасси. Они высовывались из-под брюха фюзеляжа не меньше, чем на полметра, и это ведь только половина диаметра. Их сплошные гладкие диски выглядели цельнометаллическими, словно сошедшими с какой-то фотографии из эпохи зари авиации.

Машина оказалась вместительной, на шестерых, считая пилота. Но прибыли, кроме Цикуты, только парень с девушкой. Или мальчик с девочкой – как посмотреть. Лет по четырнадцать – подростки.

Привезли они робота. Вообще-то это была просто тележка на четырех высоких колесах, вроде велосипедных, предназначенная для следования за уборщиками кукурузы. В нее бросали початки, прямо в широкий раструб, растянутый на проволочных пяльцах. Второй робот этого комплекса был точно таким же. Он сменял первого, пока тот, наполненный под расчетную грузоподъемность, отвозил урожай на край поля и вываливал в контейнер.

По сравнению со своим аналогом, который прошлым летом убирал подсолнухи вообще без участия человека, регресс этой модели был просто поразительным.

– Что, Цикута, кончились процессоры из игрушек? – Степану было ужасно интересно, отчего реализовано такое примитивное решение.

– Да нет. Их много привезли с Земли для детского творчества. Причем четырех разновидностей. Самосвально-экскаваторно-бульдозерно-крановых, самых простых, на которых мы основную массу сельскохозяйственных роботов мастерячим, еще несколько ящиков осталось. Самых сложных, с распознаванием образа, ну, которыми небо минировали, тоже изрядно имеется. А вот еще два типа нам до закрытия портала доставить не успели. Поэтому на автоматический батискафный флот и на автопилоты удобных вариантов нынче очень мало. Только то, что из игрушек навыламывали.

Ребятишки были по уши в липком грушевом соке и на пристававшего к ним с расспросами Степана посматривали неодобрительно. Тем не менее разговора не прерывали.

– Да не получилось у нас облом початка организовать. – Девчонке хотелось поскорее избавиться от приставшего так не вовремя чудака, вот она и пыталась навести тень на плетень. – Сбоила установка, как мы не выкаблучивались. – И взяла следующую грушу.

Цикута смущенно улыбнулся. Робототехник. Ну да ладно, испытания даже этой несложной автоматизации с механизацией наверняка выявят массу недоделок.

– А вы что, так и остались в летнем лагере? Не разъехались по домам, когда война закончилась?

– Кто как. У нас там тоже немного уроки организовали, ну, не так плотно, как в школе, но Яга попросила поскорее развивать направление с роботизацией, особенно сельскохозяйственное. Говорила, что руки и головы будут потребны для более сложных задач, чем коровам хвосты крутить и землю пахать. Просила сконцентрироваться на самых трудоемких уборочных операциях. Вот и думаю, как с томатами управляться.

– Попробуй резиновую перчатку надувать так, чтобы она пальцы от этого сжимала и помидорчик захватывала. – В Степане опять шевельнулся конструкторский червячок.

– Пожалуй. А образ как распознавать? Там же ветки и листья путаются, и трава еще. У нас все в открытом грунте растет вместе с сорняками.

– Так ты камеры выставь на удилищах в три стороны. Вот и будет тебе сразу объемная модель.

– А я предлагаю две камеры поставить прямо на руку, – опять встряла девчонка. – Ты меня на кукурузе не послушал, а сейчас вообще рогопегу затеешь невыносимую, которую придется опирать на фундаментальное шасси. Умные какие, понимаешь. Ты, Цикута, постоянно находишься в плену у давно сформировавшихся, так называемых классических представлений и не способен преодолеть стереотипы, набившиеся в твою голову при изучении прототипов или аналогов.

– Ага, ага! Сейчас мы выкатим твою телегу на деревянных колесах от древней туркестанской арбы и насмешим всю окружающую действительность…

Ребята не на шутку увлеклись спором друг с другом. Третий член их команды поглядывал на это с философским спокойствием человека, повидавшего на своем веку немало подобных сцен. А еще он буквально упивался грушами. Ох и побегает сегодня кто-то в туалет!