Аборигены Вселенной

Он разглядел силуэт собаки лишь на закате, спустя несколько часов, проведённых на берегу. За это время Клод сплёл себе дурацкий венок из каких-то тропических цветов, (чтобы голову не напекло), и вооружился копьём, сделанным из прочного сука большого увядающего дерева. С венком на голове и своим единственным оружием в руках он сурово вглядывался вдаль, готовый принять бой с кем угодно, хоть с демоном в собачьей шкуре, и пусть к нему будет привязана целая связка из двадцати бомб, когда монстр высунулся из чащи в километре от него. Собака оказалась далеко не гигантской, но и не мелкой. У неё была вытянутая хищная морда и длинные ноги, на которых она медленно, напоминая четвероногого робота, направилась прямо к нему. Пёс не спускал с него глаз, слегка наклонив голову и высунув длинный язык из пасти. Стенин разглядел, что к его спине действительно привязана толстая сумка, набитая неизвестным содержимым. Проверять его на взрывчатость Клод не собирался, и первым делом попытался остановить пса, выследившего его до самого дальнего побережья (хоть и не сразу), громкими угрожающими криками. По его мнению, это было первым средством, способным остановить любое хищное животное. Однако это был не волк, не медведь и не тигр, а собака, а этот представитель животного мира, как известно, обладает некоторым интеллектом, не считая холодных инстинктов хищника. И если верить маньяку-учёному, у этой собаки было ещё и не всё в порядке с генофондом, некая мутация, сводившая её с ума при виде двуногих, возможно, даже самого её хозяина. Конечно, было крайне странно, чтобы такая мутация появилась случайно, но не следовало забывать, что далеко не всегда нужно верить на слово отпетым психопатам.

Приблизившись к Стенину на расстояние двадцати метров, собака остановилась и злобно зарычала. Щурясь, она посмотрела в сторону заходящего солнца, и Клоду показалось, будто её глаза блеснули ярко-красным огоньком. Затем, ощерившись, пёс снова направился к нему. Убедившись, что крики на животное совершенно не действуют, Стенин, доведённый почти до нервного срыва, сконцентрировав всё своё внимание, замахнулся копьём и со всей силы метнул его в пса, когда между ними оставалось уже менее десятка метров. Как ни странно, пёс не успел отреагировать, и копьё попало точно в цель, угодив «остриём» куда-то в область его живота. Собака жалобно взвизгнула, метнулась в сторону, но спустя минуту остановилась и, зарычав ещё громче, чем прежде, решительно направилась к Стенину, успевшему отойти поближе к воде. Клод бросился прочь от берега, найдя единственно верное решение – если бежать, то только к морю. Никогда в жизни от не бегал так быстро, чтобы окунуться. Спустя мгновение дно ушло из-под его ног, и Клод совершил самый быстрый в своей жизни заплыв в стиле «кроль».

Проплыв не менее пятидесяти метров, он оглянулся и увидел собаку, ожидавшую его на берегу. Возможно, на тот момент он и рассчитал всё верно – если в сумке пса обычная взрывчатка, то надеяться на то, что она намокнет и не взорвётся не стоило, – те же пластиты сохраняют свои взрывчатые свойства и в воде, однако в море больше шансов выжить. Если же в сумке – тяжёлая бомба, – скорее всего, она утянет собаку на дно. Но преследовавший его пес оказался умнее. Он остался на берегу и, вероятно, собирался ждать его там до того момента, пока Стенин снова не выйдет из воды. А ведь когда-нибудь это неминуемо должно случиться.

Клод не предполагал, что ему захочется вернуться на берег ещё задолго до заката. Он проплыл вдоль берега около километра, держась в воде с таким расчётом, чтобы он не был в пределах досягаемости злобного пса и чтобы его не затянуло в открытый океан, который, на его счастье, в этот вечер был удивительно тих и спокоен, и окончательно убедился в том, что пёс следует за ним, не спуская с него глаз. Солнце близилось к закату, откатываясь к горизонту и окрасив небо в ярко-алый цвет, когда Клод заметил вдалеке какие-то всплески на воде и странные тени.

Присмотревшись, он с ужасом осознал, что это не что иное, как несколько острых плавников, приближавшихся к нему со скоростью быстроходного катера. Вскоре у него не осталось сомнений, что это плавники нескольких акул, видимо, почуявших его ещё издали, пока он бил руками по воде, улепётывая вплавь от жуткого пса. Акулы явно были заинтересованы им не меньше, чем четвероногий монстр с сумкой смертника, и очень быстро их плавники заметались вокруг него в опасной близости. Стенин интуитивно замер в воде, стараясь не делать лишних движений, и не привлекать внимание хищных тварей лишний раз, понимая, что если он не будет ранен и не будет поднимать шум, у него есть слабый шанс остаться в живых. Это были ужасные минуты, тянувшиеся бесконечно. Клод не раз попадал в опасные передряги на других планетах, но теперь ему казалось, что всё это сущие мелочи по сравнению с жуткой переделкой, в которую его угораздило попасть не где-нибудь, а на родной Земле. Он оказался по сути дела между двух огней: стаей голодных акул и собакой-убийцей.