Аборт. Исторический роман 1966 года

Среди гор возник изумительный зеленый кармашек. Наверное, ранчо, поле или пастбище. Я полюбил этот зеленый кармашек навечно.

Таким чувствительным я вдруг стал от скорости аэроплана.

Через некоторое время облака неохотно уступили долинам, теперь мы путешествовали над угрюмой землей, и даже облакам ее не хотелось. Под нами не было ничего человеческого -- лишь несколько дорог извивались в горах длинными сухими червяками.

Вайда сидела тихая и прекрасная.

На моем крыле взад и вперед раскачивалось солнце. Я смотрел мимо кофейного пятна вниз на полупустынную долину, где аграрные планы человека размечены желтым и зеленым цветом. В горах деревьев не было -- горы оставались бесплодными и покатыми, как древние хирургические инструменты.

Я посмотрел на средневековую кишечную полу крыла -- она поднималась и поглощала сотни миль в час прямо перед моим талисманом кофейного пятна.

Вайда была изумительна, хотя глаза ее грезили югом.

Люди на другом краю самолета смотрели куда-то вниз. Мне стало интересно, и я тоже посмотрел вниз со своей стороны: маленький городок, ласковая земля, снова городки -- уже наползают один на другой. Нежность земли превратилась в сплошные городки, раскорячилась Лос-Анжелесом, и я стал искать в нем автостраду.

Человек, который, как я надеялся, был пилотом или выполнял еще какие-то обязанности в самолете, сообщил, что через две минуты мы идем на посадку. Мы неожиданно влетели в облачную дымку, ставшую аэропортом Бёрбанк. Солнце не светило, все было сумрачным. Этот сумрак был желтоватым, серый остался в Сан-Франциско.

Самолет опустел и заполнился вновь. Пока все это происходило, Вайда оказалась под прицелом множества взглядов. Одна из стюардесс замешкалась в нескольких рядах от нас и уставилась на Вайду, словно проверяя, действительно ли она там сидит.

-- Как ты себя чувствуешь? -- спросил я.

-- Отлично, -- ответила Вайда.

Мимо на взлет проехал крохотный авиалайнер величиной с «P-38»^[13], с ржавыми на вид пропеллерами. Из его окон выглядывала толпа перепуганных пассажиров.

Перед нами теперь сидели какие-то бизнесмены. Они разговаривали о девушке. Все ее хотели. Она была секретаршей в филиале Финикса. Они разговаривали о ней на языке бизнесменов:

-- Хорошо бы получить доступ к ее счету! Ха-ха! Ха-ха! Ха-ха! Ха-ха-ха-ха!

«Пилот» приветствовал новых пассажиров на борту и снова долго говорил о погоде. Слушать его никому не хотелось.

-- Мы приземлимся в Сан-Диего через двадцать одну минуту, -- завершил он свой прогноз.

Когда мы взлетали над Бёрбанком, параллельно через дорогу от аэропорта ехал поезд. Мы оставили его позади, точно его там и не было, как, впрочем, и Лос-Анжелеса.

Мы пробились через плотную желтую дымку, на крыле снова спокойно засияло солнце, от счастья мое кофейное пятно превратилось в сёрфера, но скоро прошло и это.

Динь-дон до Сан-Диего

Динь-дон!

Почти Весь путь до Сан-Диего прошел в облаках. Время от времени из динамиков по аэроплану разносился звон колокольчика. Я не знал, что это такое.

Динь-дон!

Стюардессы снова собирали билеты и нравились пассажирам. Улыбки не сходили с их лиц. Они улыбались, даже когда не улыбались.

Динь-дон!

Я подумал о Фостере и библиотеке, потом очень быстро сменил в уме тему. Не хотел я думать о Фостере и библиотеке: мрачная рожа.

Динь-дон!

Затем мы влетели в плотный туман, и самолет начал издавать смешные звуки. Звуки были довольно крепкими. Я даже подумал, что мы уже приземлились в Сан-Диего и катимся по взлетной полосе, но стюардесса сказала, что мы только собираемся приземляться, то есть пока еще мы в воздухе.

Хммммммммм...

Динь-дон!

Горячая вода

Мы удалялись от Сан-Франциско с поразительной скоростью. Без малейшего усилия покрыли сотни миль, будто нас тащила вперед лирическая поэзия. Неожиданно мы вырвались в просвет между облаками и поняли, что летим над океаном. Я видел, как внизу разбиваются о берег белые волны, -- Сан-Диего. Я увидел штуку, похожую на тающий парк, потом у меня заложило уши, и мы начали снижаться.

Самолет остановился -- напротив аэропорта было пришвартовано множество военных кораблей: они стояли в низком сером тумане цвета их корпусов.

-- Можешь перестать зеленеть, -- сказала Вайда.

-- Спасибо, -- ответил я. -- Я играю в дерево впервые. Наверное, это не мое призвание.

Мы вышли из самолета, и Вайда, как обычно, смутила пассажиров-мужчин и рассердила пассажиров-женщин.

Когда мы входили в терминал, два моряка вытаращились на нее так, точно глаза им заклинило пинбольными автоматами. Аэровокзал был маленьким и старомодным.

И мне захотелось в туалет.

Чем отличается международный аэропорт Сан-Франциско от международного аэропорта Сан-Диего? Мужским туалетом.

В международном аэропорту Сан-Франциско горячая вода остается горячей все время, пока моешь под краном руки, а в международном аэропорту Сан-Диего -- нет. Если тебе нужна горячая вода, приходится постоянно придерживать кран.

Пока я проводил свои наблюдения над горячей водой, к Вайде клеилось пятеро мужчин. Она отмахивалась от них, как от мух.