Абрам Ганнибал: Черный предок Пушкина

Не только российский двор был взбудоражен происходящим. Австрийский император отправляет в Россию в качестве посланника одного из министров — графа Рабутина. Ему поручено поддерживать великого князя от имени Австрийского двора. Оно и понятно: покойная мать Петра Алексеевича — австрийская княгиня, член австрийской императорской фамилии.

Члены «компании» сочли, видимо, Рабутина опасным противником и решили подружиться с ним. Абрам, который в то время был секретарем «компании», знакомится с австрийским министром и даже становится его другом…

По большому счету, Абрам ничего не теряет при любом исходе. Он в прекрасных отношениях с Елизаветой — своей крестной сестрой. Для малолетнего же Петра он большой авторитет…

Но вдруг события стали разворачиваться с неожиданной скоростью.

Императрица, как считает Шубинский, «очень любила Волконскую и питала к ней большое доверие. Княгиня узнала от нее, что Меншиков предложил императрице завещанием не только назначить наследником престола после себя великого князя Петра Алексеевича, но и обязать его жениться на дочери Меншикова.

Княгиня передала эту новость Толстому. Он, в свою очередь, сообщил ее друзьям, и они, не долго думая, решили идти к Екатерине и открыть ей все злоупотребления власти Меншикова…». Но и Меншиков не дремал. Он проведал о замысле врагов. Тотчас те были арестованы, а Екатерину светлейший заставил за несколько часов до кончины подписать указ о ссылке виновных.

«Но Меншикову было мало уничтожить Толстого и его товарищей. Он увидел ясно, что возле самой императрицы и великого князя находились также враги его, которые успели выведать и передать Толстому его план о браке дочери с великим князем — план, который он хотел сохранить в тайне до самой смерти императрицы. Князь подозревал, что эта тайна выдана княгинею Волконского, и над ней и ее друзьями разразилась гроза нежданная…» ^{79}

Роковой указ Меншикова

1727 года мая в восьмой день, по Его Императорскаго Величества указу, Государственная коллегия приказали

лейб-гвардии Преображенскаго полку от бомбардир-поручика Абрама Петрова отправить немедленно в Казань и велеть ему тамошнюю крепость осмотреть и каким образом его починить или вновь запотребно разсудить сделать цитадель, тому учинить план и проект, а осмотря ее, в Военную коллегию отписать по почте, а которому числу тот план и проект поспеть может, и отправить его на почте и дать ему на почтовые подводы прогона из казначейской конторы и о выдаче тех прогонных денег в казначейскую контору послать указ, а о дорожной в Ямскую канцелярию преморию, а в Казань к губернатору для ведения и о помещении послать указ же.

Подленной приговор закреплен тако:

Александр Ментиков.

На этом документе сохранилась пометка, сделанная рукой Абрама Петрова: «С тем я поехал из Петербурга в Казань и был в Казане 25 дней, потом получил другой указ, чтобы ехать в Тобольск».

Бомбардир-поручик еще не знал, что это предписание было первым знаком, первым этапом негласной ссылки. Внук Петра, юный Петр Алексеевич (будущий Петр II), очень симпатизировал своему учителю математики. Пожалуй, они были с Абрамом дружны. Без сомнения, Меншиков опасался влияния Ганнибала на юного императора. Прежде Абрам обретался в Кронштадте или пребывал в Преображенском полку. Однако теперь он стал приближен и обласкан. Он дружен с Петром. Для собственной безопасности светлейшему нужно было отдалить его от двора. И чем дальше, тем лучше.

Однако генералиссимус не мог просто приказать арестовать Абрама. В бумагах княгини Волконской, в доме которой был произведен обыск, не нашли ни одного упоминания имени чернокожего офицера. Всякий приказ должен быть подписан императором, а юный Петр не допустит такого обращения с любимым учителем. Значит, любые шаги против него должны быть оправданы уликами. Необходимо так развести императора и его учителя, чтобы не возбудить ни малейшего подозрения ни первого, ни второго. Иначе Абрам станет искать защиты своего ученика, а значит, расскажет ему о темных делишках регента. А этого Меншикову нужно меньше всего.