Абрам Ганнибал: Черный предок Пушкина

25 апреля 1742 года в Санкт-Петербурге состоялась официальная церемония коронации императрицы Елизаветы Петровны. В этот день конечно же во всех городах и весях империи состоялись празднества. Ревель не стал исключением. Более того, поскольку в отсутствие губернатора его обязанности исполнял вернейший адепт и близкий друг новой Самодержицы Всероссийской, праздник был великолепен. Вот его описание, опубликованное в номере 42-м газеты «Санкт-Петербургские ведомости»:

«Из Ревеля, от 17 мая. О здешнем торжестве в высокий день коронования Ея Императорскаго Величества надлежит еще упомянуть, что г. генерал-майор и обер-комендант Ганнибал о полудни трактовал господ из обер-офицеров от артиллерии, инженерного корпуса и городского гарнизона, также и ландгратов герцогства Эстляндскаго и прочих знатных персон, а по окончании стола начался бал, который до полуночи продолжался. Пред квартирою г. генерал-майора и обер-коменданта представлена была следующая иллюминация: 1) Ея Императорское Величество, на троне сидящая, с скипетром и державою в руках, при чем изображены были: по правую сторону — Вера и Любовь, а по левую — Надежда с Правосудием, надпись при том была сия: Сими побеждаю.2) Ея Императорское Величество, на коленях молящаяся, а сверх ее с небес сияние, с надписью: Богом и родом Петра Великаго избранна, свыше Елизавет России данна.3) Ея Императорское Величество, стоящая с копьем в правой руке, левою показывает на отрасль преславного дерева, на которой видимо имя Его королевскаго высочества герцога Голштинскаго, с надписью: Пастырь добрый полагает душу свою за овцы.4) Российский двоеглавый орел, с надписью: Виват Императрица Елисавет Петровна Мать Отечеству».

Нельзя отказать Абраму Петровичу в фантазии — комендантский дом стоит на взморье, так что иллюминацию и шутейные огни было видно далеко. Но праздник прошел, и каково же было негодование и удивление Ганнибала, когда в номере 37-м «Ведомостей» прочел он, что праздник, оказывается, был организован… губернским советником Бреверном.

Поскольку газета издавалась под патронажем Академии наук, Абрам направляет протест Шумахеру. Тот немедленно публикует полученный от генерал-майора текст (как раз тот, что приведен выше) и сопровождает его таким письмом:

Превосходительный господин генерал майор и обер-комендант.

Государь мой.

По желанию Вашего Превосходительства присланная мне для внесения в С. -Петербургския Ведомости реляция о происходившем в Ревеле торжестве в день высокого коронования Ея Императорского Величества напечатана по всему ея содержанию под № 42; что до прежняго Ревельскаго артикула касается, о котором изволите в своем писме миновать, будто он внесен напрасно, то я могу Ваше Превосходительство уверить, что оной прислан к нам от достовернаго человека, чрез котораго мы от многих лет получали всегда верные реляции из Ревеля, между тем, ежели бы о том, что ныне внесено, в подлежащее время в Академию сообщено было, как мы того ожидали, то бы нынешнее желание еще тогда совершенно исполниться могло.

Пребываю с должным почтением

Майя 15 дня 1742г.

Вашего Превосходителства покорны слуга ^{137}

Трудно предположить, что «достоверный человек» не знал, как обстояло дело с организацией празднеств на самом деле. Действовал он вполне в русле интриг против настырного коменданта. Однако после напечатания протеста и ганнибаловой «реляции» противники Абрама попритихли… Надолго ли?

В начале лета 1742 года возобновляются активные военные действия. Главные балтийские крепости, Рига и Ревель, объявлены на военном положении; в них посланы подкрепления. Начальники гарнизонов получают целую серию указов из Сената и от самой императрицы о мерах по укреплению крепостей и увеличению их обороноспособности.