Абрам Ганнибал

У суйдинских хлебосольных хозяев любили бывать соседи, из Петербурга приезжали молодые люди, друзья сыновей. В конце XVIII столетия многим хотелось увидеть, а если повезет, то поговорить с крестником Петра Великого, близко его знавшего, Абрам Арап пережил почти всех. Летом 1777 года Ганнибалов часто посещал Михаил Никитич Муравьев (1757–1807), личность замечательная — писатель, в будущем товарищ министра народного просвещения, сенатор, воспитатель цесаревича Александра Павловича. Сделавшись куратором Московского университета, он из питомцев пансиона И. М. Шадена тотчас отметил юного Карамзина и, несмотря на разницу в возрасте, многие годы поддерживал с ним дружеские отношения. Профессор университета И. М. Шаден оказал на Николая Михайловича, занимавшегося у него в 1775–1781 годах, сильнейшее влияние, его мысли Карамзин развивал в своих литературных произведениях. Узнав, что Николай Михайлович решил расстаться с литературой и заняться историей, Шаден «довел об этом до сведения государя, который милостиво принял [его], назначил жалование и приказал дозволить Карамзину пользоваться архивами и библиотеками»[599]. М. Н. Муравьев находился с Ганнибалами в близком свойстве — родной брат его отца Никиты Артамоновича (1721–1799) Матвей Артамонович Младший (1714–1799) был женат на родной сестре Христины Матвеевны Ганнибал. Поэтому его появление на мызе Суйда не вызывает удивления[600].

31 июля 1777 года Михаил Никитич писал отцу: «Обедал с Иваном Матвеевичем у Анибалов весело и с десятком итальянцев. Иван Абрамович вам приказывал засвидетельствовать свое почтение, меня просил часто ходить к себе… Иван Матвеевич хотел к вам нетерпеливо писать, да его увел один итальянский с Анибалом живущий офицер». Письмо от 15 августа: «Вчерась приходила Христина Матвеевна Анибалыпа и Иван Матвеевич, зовут меня сегодня к ней»[601].

Михаил Никитич и его двоюродный брат Иван Матвеевич Муравьев (1752–1813) были с Ганнибалами соседями по имениям.

В 160-е годы римлянин Марк Аврелий сказал, что высшее назначение человека — готовиться к смерти. Так, наверное, следует рассматривать последние годы жизни крестника Петра Великого. Он радовался внукам, старался привести в порядок разросшееся хозяйство, вспоминал крестного, Францию, Африку, Стамбул, бескрайние сибирские снега. И не понимал, верить ли ему в то, что все это произошло с ним. Он многое успел и поэтому умирал умиротворенным.

Христина Матвеевна тихо, незаметно, как и жила, скончалась 13 марта 1781 года; Абрам Петрович уже не вставал с постели, почти не видел и не слышал, силы покидали его, он пережил супругу на 48 дней. Петр Абрамович Ганнибал, очевидец кончины родителей, вспоминал почти пол века спустя:

«1760-м году [А. П. Ганнибал] уволен императором Петром III в отставку, а 1781 году скончался в апреле 20-го числа, а мать моя скончалась того же году феврале месяце, по отставке жили в купленной отцом моим деревне, отстоящей от С. Петербурга 55-ти верстах, Ингерманланде в мызе Сюйде, где и погребены в оной церкви, при селе находящейся»[602].

А. К. Роткирх, писавший «Немецкую биографию» вскоре после печальных суйдинских событий, сообщает нам, что Христина Матвеевна и Абрам Петрович были погребены в «Суйдовской церкви»[603]. Названное им место погребения супругов совпадает с указанным Петром Абрамовичем. Но Христина Матвеевна до конца дней своих оставалась лютеранкой и по существующим правилам могла быть погребена лишь на лютеранском кладбище — ближайшее находилось в Кобрине, родной деревне Арины Родионовны. Абрама Петровича внутри «Суйдовской церкви» похоронить не могли — указ Петра I, запрещающий захоронения внутри храмов, никто не отменял. Следовательно, Петр Абрамович запамятовал, а Роткирх на похоронах не присутствовал (не мог он все позабыть через пять-шесть лет) и в доме Ганнибалов появился после кончины хозяина.

Деревянная церковь («Суйдовская церковь») Воскресения Христова иждивением графа П. М. Апраксина, освобождавшего эти земли от шведов, построена в 1718 году на старом фундаменте православного храма. Храм стоял на месте Никольского Суйдовского погоста, там в начале XVIII века хоронили русских, павших в Северной войне, там, вероятнее всего, погребли «черного барина».

В 1880-е годы академик Д. Н. Анучин пытался найти место захоронения Абрама Петровича, ему удалось узнать, что «на местном кладбище действительно находится могила Ганнибала, но от времени плита вросла в землю и отыскать ее трудно»[604]. Старой церкви уже не было, ее за ветхостью снесли в 1845 году. На месте мызы Суйда в 1937 году побывал писатель Б. Семенов, он пишет: «Невдалеке за пределами усадьбы сохранилось старое неухоженное кладбище с черными чугунными крестами и гранитными надгробиями. Здесь долго бродили мы, читая вполне еще разборчивые и трогательные эпитафии»[605]. Но могилы Ганнибала найти не удалось.

Могила А. П. Ганнибала безвозвратно утрачена. В 1971 году вблизи того места, где предположительно он похоронен, установлен гранитный обелиск с надписью: