Абраша

...

P.S. Наслышан, что Ваша аспирантка уже не Владзиевская, а Ср – вская. Какой чудный брак двух талантливейших ученых, чудных молодых людей. Насколько я знаю, молодой муж – потомок самого Измаила Ивановича С. – гордости нашей славистики. Интересно, по какой линии? Не Ольги ли? Я ее когда-то видел. Я был совсем мальчиком, а она – членом-корреспондентом Академии наук, прославившаяся своим «Тамерланом» – переводом классической работы Рюи Гонсалеса де Клавихо и тем, что заканчивала работы своего отца, в частности, «Словарь древнерусского языка». Давно это было. Удивительно, как иногда счастливо сплетаются судьбы. Так хочется, чтобы они были счастливы во всем.

СНВ

* * *

В тот год, который они так радостно встречали вместе втроем – в последний раз, когда Николенька получил в подарок импортную нейлоновую рубашку, а папа – белый вязаный свитер, – в тот год к ним приехал дядя Сережа.

Обычно Сергей Александрович появлялся совершенно неожиданно, как снег на голову. Этот «снег» был всегда приятен и ожидаем. Но внезапен. В этот же раз родители получили письмо, в котором дядя Сережа уведомлял, что собирается в Ленинград, и просил разрешения «нанести визит». Такой церемонности Николенька не помнил. Впрочем, испросив разрешения, дядя Сережа прибавил: «и без оного приду и даже заночую».

Как правило, дядя Сережа не приходил, а «вваливался», как говорил папа. На этот же раз он вошел тихо, как-то незаметно, даже робко. Но, как всегда, с подарками. Николеньке он подарил шикарный галстук в сине-красную полоску и вечное перо, папе одеколон «В путь» и какую-то толстую книгу, а маме большой теплый оренбургский платок. Мама как-то пожаловалась, что часто мерзнет, и дядя Сережа, видимо, запомнил. Помимо этого из кармана своей потертой неизменной тужурки он извлек не традиционную чекушку, а бутылку коньяка – вещь непривычную в их доме. Мама даже руками всплеснула: «Ой, а у нас даже и закуски под коньяк нет!». – «Ничего, закусим, чем Бог послал», – успокоил дядя Сережа.

Закусывали винегретом, картошкой и селедкой. Дядя Сережа выпил залпом пол граненого стакана коньяка, подцепил на вилку кусок селедки с луком и, прежде чем закусил, поморщившись, выдавил: «Всякое в жизни едал, но вот такую прелесть никогда не пробовал». Все рассмеялись.

– А вот вы напрасно смеетесь, – не унимался дядя Сережа. От удовольствия или от удивления на глазах у него выступили слезы.

– А мы и не смеемся. Чего уж тут смешного: селедочку с лучком под коньячок. Как в лучших домах Парижа.

– А вот тут, милая моя Тата, ты права. Хотя сама того и не понимаешь. Думаешь, юмор здесь устроила.

– А то вы, Батюшка наш, серьезно?!

– А я серьезно. Мне один врач, – кстати, ваш, ленинградский, замечательный, к слову, хирург – Семен Яковлевич, так вот он рассказал прелестную историю.

– Может, еще по одной?

– Можно и еще, но ты, Саня, всё больше пригубить норовишь.

– Прости!

– Бог простит. Ну, будьте здоровы. Не знаю, когда свидимся…

– Что-то вы какой-то пасмурный сегодня, Сергей Александрович.