Абсент

На картине «Женщина, пьющая абсент» (1901) женщина в синем сидит за столиком в углу красного кафе, а перед ней стоит стакан абсента. Она обхватила себя неестественно длинными, выразительно искривленными руками. На одну руку (кисти необычно велики) она опирается подбородком, а другая, как змея, ползет по первой к плечу. Женщина кажется и восторженной, и встревоженной. В картине есть что-то постимпрессионистическое, свойственное Гогену. Позже, в том же году, Пикассо пишет «Любительницу абсента»; здесь манера письма и жестче, и расплывчатей, стол написан более смелыми, широкими мазками, на одежде женщины — характерные крапинки. В целом картина темнее, с маленьким теплым пятном света в далеком окне, а композиция явно сконцентрирована на линии, которая спускается от заостренного лица с алыми губами, по руке и ложке, к стакану.

На картине «Две женщины в баре» (1902) изображены две женщины на табуретах с обращенными к зрителю голыми спинами. На стойке, сразу за ними, виден стакан абсента. Фигуры женщин обладают тяжелой скульптурной пластичностью, а платья и стена — зеленые, как абсент. Композиция относительно спокойна; тревога снова выходит на первый план в картине «Поэт Корнутти (Абсент)» 1902-1903 годов. Корнутти, с изможденным лицом, поросшим редкой бородкой, сидит за столиком рядом с женщиной; это напоминает пару с картины Дега. Руки у поэта — длинные и тонкие, а на его кошачьем, немного китайском лице можно увидеть признаки подавляемого безумия. На столике стоят графин с водой и стакан абсента, рядом лежит ложка. На обороте картины друг Пикассо Макс Жакоб поясняет, что Корнутти пристрастился к эфиру и умер в безвестности.

«Голубой период» Пикассо закончился в 1903 году, и в более радостном «Розовом периоде», который последовал за ним, абсент не занимает значительного места. Однако он снова появляется в кубистских произведениях. На этих намного более интеллектуальных, менее эмоциональных картинах предметы расколоты, как будто вы смотрите на них одновременно с нескольких направлений. Теперь Пикассо использует бутылки абсента без драматичности или тревоги, это просто предмет реквизита, который надо подвергнуть анализу, наряду с гитарами, столами и стульями. «Стакан абсента» (1911) — классическая работа аналитического кубизма, хотя зрителю сложно определить, где же, в сущности, стакан. По-видимому, он заполняет всю картину и вместе с тем, возможно, представляет собой ложку и книгу. «Бутылка „Перно“ и стакан» (1912) читается проще, тут легко различить бутылку, стакан и стол; на других картинах

Пикассо фигурируют, кроме того, бутылки анисовой водки «Ojen» и «Anis del Mono».

Такое внимание к маркам почти предваряет поп-арт, хотя среди критиков нет единого мнения о его роли у Пикассо. Все становится яснее, когда Пикассо рисует марку бульонных кубиков «Bouillon Kub», — вероятно, это просто каламбур. Важно, что абсент для Пикассо — часть урбанистического, искусственного «современного» мира, противопоставленная яблокам и бутылкам вина у Матисса и Сезанна. Как и многие другие художники, Пикассо был вовлечен в художественные битвы, и ненавистным соперником около 1907 года был Матисс, который, по его словам, хуже абсента. Пикассо уговаривал друзей писать на стенах «La peinture de Matisse rend fou!» [55], отсылая к уже хрестоматийному клише «Absinthe rend fou!».

Абсентовый шедевр Пикассо — это «Стакан абсента» (1914), раскрашенная скульптура в шести экземплярах, каждый из которых расписан по-своему. Брукс Адамс блестяще ее толкует. Задает тон, по его мнению, цитата из «Автобиографии Алисы Б. Токлас» Гертруды Стайн, где речь идет о парижском свете в начале Первой мировой войны, во время сражения на Марне, когда казалось, что у Франции дела очень плохи. Друг Гертруды Стайн, Альфред Морер, вспоминает, как он сидел в кафе:

Я сидел в кафе, сказал Альфи, и Париж был бледным, если ты меня понимаешь. Он был, сказал Альфи, как бледный абсент.

Адамс замечает: «Этот абсент передает ощущение пустоты, особенный свет, погоду и тревогу Парижа перед надвигающейся осадой, а его галлюциногенная сила символизирует конец эпохи».