Абсолютная власть

— Подожди, мне сейчас пришло на ум…

— Что?

— Если ты чувствуешь Джимми, то и он, по идее, должен сейчас чувствовать твое приближение?

— Ну да, должен. Только что нам это дает? Он же — не в себе. К тому же, Ломас вряд ли меня помнит, ведь прошло столько лет… Джимми! Ты видишь меня? Это я, Рубин! — закричал Андрей по-русски, глядя поверх двери, туда, где, по его мнению, могла находиться скрытая камера внешнего наблюдения. — Пусти старого друга, приятель, чайку попьём!

— Сейчас докричишься, вылезет оттуда Куба со своими вурдалаками, — мрачно усмехнулась Ольга. — Ладно, пошли обратно в «Уитнис». Уже, наверное, стемнело…

— Подожди, — Андрей понизил голос и снова прикоснулся к груди. — Похоже, он приближается.

Они замерли.

Когда вибрация сенсора стала почти непрерывной, «маяк» неожиданно притих, и Андрей почувствовал, как под кожей постепенно растет ощущение чего-то тёплого, будто кто-то касается лазерной «иглой».

— Будь наготове! Мало ли что, — в последний момент Андрею вдруг пришло в голову, что Ломас может оказаться агрессивным, как и всё живое в этом городе, поэтому отошел от двери и поднял автомат.

Сенсор нагрелся уже достаточно сильно, но ничего не происходило. Словно тот, кто находился по другую сторону двери, не собирался открывать, желая ограничиться лишь наблюдением.

Прошла минута. Затем ещё одна.

— Ну, что ж, так можно простоять всю ночь, а у нас нет времени, — Андрей опустил автомат и стал медленно отступать в темноту, в сторону вентиляционного люка. — Пойдем, Оль.

В этот момент раздалось тихое мерное гудение, и дверь стала медленно открываться наружу. По мере того, как увеличивался проём, пространство туннеля всё ярче освещалось сочащимся изнутри аварийным бледно-желтым светом.

— Хэлло, — проговорил человек, находящийся по другую сторону порога. — Это ты, Рубин? — слово «Рубин» было произнесено с ударением на второй слог. — Входите скорее. У шлюза — таймер, не надо понапрасну тратить энергию.

В необычайно худом, обросшем, с грязной, клочками, бородой и одетом в странный балахон человеке Андрей с трудом узнал того, кто был виновником всех его бед последней недели.

Перед ним стоял Джимми Ломас.

— Что в этих ящиках?

— Консервы. Здесь тунец, здесь мясной фарш, а здесь фасоль. Любишь фасоль, Рубин? — не оборачиваясь, Ломас размеренно шагал по узкому проходу между стеллажами.

— Честно говоря, не очень. Но сейчас съем что угодно.

— Что угодно — не получится.

Они вошли, наконец, в просторное помещение, которое служило, по всей видимости, энергостанцией: больше половины его площади занимали высокие, от пола до потолка, металлические цилиндры, издающие негромкое гудение.

— Мясо, рыба, а также жир и растительное масло давно испортились, — подойдя к массивному прямоугольному пульту посередине комнаты, Ломас выдвинул из-под него сначала большую картонную коробку, а затем — два стальных ящика. — Зато сухофрукты, порошковое молоко и галеты — в отличном состоянии.

— Присаживайтесь. Там, в жилом отсеке, конечно, есть и столы, и стулья, но я предпочитаю обедать здесь, на «командном пункте». Сейчас закипит чайник.

«Чайником» оказалась огромная, прикрепленная к стене цилиндрическая емкость, которая, судя по обилию трубок, выполняла очистную функцию.

— А что, здесь не так уж и плохо, — с интересом оглядывая помещение, Андрей приблизился к «столу» и расположился на одном из ящиков.

— Главное, есть еда, — Джимми поставил на стол коробку и принялся извлекать из неё продукты и металлическую посуду. — На днях я нашел несколько съедобных упаковок вишневого джема и картофельные чипсы в банках, так что леди будет, чем угоститься…

— Прошу прощения, но как вы здесь оказались? И как, вообще, узнали про это место? Кстати, меня зовут Ольга, — она подошла и присела на ящик рядом с Андреем.

— Очень приятно, а я — Джеймс, — кивнул Ломас. — Про этот подвал мне рассказал Дастин, друг моего отца. Много лет назад, когда папа был жив, Дастин частенько приезжал к нам в гости.

— Он что, военный?

— Вовсе нет. Просто когда-то он являлся членом городского совета Детройта и знал все его достопримечательности. Дастин умер два года назад, и единственным, кто был на похоронах, кроме его брата, был я. Детей у него не было.

— Он что, и ключи тебе дал?

— Вода готова. Можно приступать, — Ломас поднялся и наполнил водой из ёмкости высокую стеклянную бутылку. — Чтобы попасть сюда, мне не понадобились ключи. Необходимо было иметь только фонарь, топор и немного терпения: вход в убежище, как и положено, был не заперт, а лишь замаскирован в туннеле бутафорской пластиковой защитой.

— Долго пришлось искать?

— Два или три дня, точно не знаю — на поверхность я не выходил.

— Понятно. Ну что ж, приступим, — Андрей насыпал в тарелку сухого молока, залил его кипятком и, размешав, добавил несколько ложек мелких, словно горох, картофельных чипсов. — Слушай, а кофе у тебя есть?

— Да, растворимый. Сейчас принесу, — Джимми встал и вышел куда-то в соседнее помещение. Стало слышно, как он возится среди коробок. — Тебе какой? «Блэк Стар» устроит?