Разбитая Сфера и умирающая звезда внутри нее, которая когда-то называлась «Эйенной» с восемнадцатью мирами, входившими в сферу «Оуйян», были последними рудиментами рождения «Спеллджаммера» и невероятного побега. Флогистон на мгновение вспыхнул, когда его засосало в огненные глубины звезды, и «Спеллджаммер» медленно поднял крыло, чтобы поглотить слабую энергию солнца через бледную кожу своей нижней стороны.
Он получал ощущения через поток. Сфера его чувств, его влияние на окружающую его вселенную неуловимо увеличивались, изменялись по мере приближения человека. Если бы у него был рот, он бы улыбнулся.
По мере того, как «Спеллджаммер» отмерял время, до прибытия претендента оставались считанные секунды, и глубоко внутри его тела уже начались изменения. Температура в садах стала чуть теплее, готовясь к рождению. Его песня была громче, сильнее; он взывал к сферам, дрейфующим в потоке; он пел о своей потере, своем одиночестве и судьбе, которая скоро будет достигнута.
— Претендент, — пропел он.
И тогда он увидел его через свои чувства: простой человек, ищущий ответы, стремящийся к завершению своего пути. «Спеллджаммер» мог чувствовать мышцы человека, скрытые под его покровом, мог чувствовать тепло его рук, их силу. Его сердце было сильным, и чувство собственного достоинства, целеустремленности этого человека было приливом тепла, которое омыло огромный корабль и заставило его почувствовать себя обновленным.
Связь с этим человеком внезапно оборвалась; но в это последнее мгновение и даже на протяжении долгих миль, которые капитану еще предстояло пройти, «Спеллджаммер» уже знал, что претендент овладел Абсолютным Кормилом. Он знал, что претендент был не рейдером, одержимым планами завоевания и насилия, как многие другие, а простым человеком, сбитым с толку судьбой; человеком, который бросил вызов всем трудностям, чтобы найти свои ответы, свою судьбу, чтобы найти их здесь, где они были всегда.
Затем «Спеллджаммер» запел. Он снова пел «киндори», каменным созерцателям, погруженным в себя в изгнании вдоль пояса астероидов «Кальтассана», великим мечтателям, медленно бредущим через бесконечное море, которое было космической пустотой; он взывал ко всем, кто слушал бы сердцем и мечтал под его песню чуда. Высокие тона его песен отражались от сфер, воссоздавая его долгие путешествия по вселенной. Планета «Кач» представляла собой строку, каждая сфера — строфу. Солнца рождались и умирали в течение одного предложения, и последние тоскливые ноты песни растянулись эхом в пустоте, где, возможно, даже претендент услышал бы и, возможно, понял бы и почувствовал немного печали «Спеллджаммера» и безграничную радость при его приближении.
От свершения их долгожданной судьбы.
Ибо «Спеллджаммер» знал, что с приближением претендента, с изменениями, требующими завершения во всем его массивном теле, это путешествие станет его последним.
Он взглянул на надгробие, которое представляло собой черную разбитую сферу, и закричал в последний раз, на вопрос, на который ответило только молчание давно умерших, и «Спеллджаммер» медленно накренился к приближающемуся кораблю-наутилоиду. Этот человек зашел так далеко, но ему предстояло пройти последнее испытание, прежде чем великий корабль позволит ему встать у руля и повести его в неизвестное будущее.
Их судьбы лежали здесь, навеки переплетенные, там, где родился «Спеллджаммер», где погибли миллионы. Время пришло. Циклы жизни возвращались сами собой, сходились силы, размывая реальность между прошлым и настоящим и превращая, возможно, насилие в жизнь.
Песня жизни этого человека была сильной и пела в его костях. «Спеллджаммер» ответил своей собственной песней, и он знал, что их песни скоро должны быть спеты вместе, навсегда.
Ради жизни.
— Ты достоин? — пропел он.
И он помчался к претенденту.
Теперь начнется последнее испытание.
Глава первая
М'ндора, эльфийская волшебница, Книга Ломасуна; эпоха правления Джейкела.
*****