Абсолютное зло

Как зачарованный наблюдаю за игрой ветра с непослушными прядями волос Ри-ри. Они ласкают ее лицо и плечи. Внутри вспыхивает необъяснимое желание присоединиться к ним: коснуться Ри-ри. Хорошо, что она увлечена книгой у себя на коленях и не замечает, как я глазею на нее. И не догадывается, какие непозволительные мысли рождаются в моей голове.

Из задорной девчонки, что смешила меня своей детской непосредственностью, она превратилась в обворожительную девушку, ставшую для меня настоящим соблазном.

Мысли о ней, как о женщине, пугают меня. Это же Ри-ри.

Сколько ей? Пятнадцать?

Шестнадцать…

Все равно слишком мало. Да и бессмысленно. Мы из разных миров. Смешно. Я часто слышал эту фразу в их фильмах, но для нас она подходит идеально. Мы буквально из разных миров.

Я наконец отворачиваюсь и задеваю локтем гитару. Раздается перелив струн, и Ри-ри тут же поднимает на меня голову, вопросительно вскинув брови. Так и слышу, как она называет меня растяпой. С каких пор меня волнует, что она обо мне подумает?

Новый порыв ветра — и непослушный локон задерживается на ее губах. Рука сама тянется к ее лицу, пальцы освобождают прядь из плена бледно-розовой помады. Едва касаясь, чувствую мягкость ее бархатистых губ. Кончики пальцев перепачканы, и я не задумываясь подношу их ко рту. Пряная ваниль лишь разжигает во мне желание узнать, какой на вкус поцелуй Ри-ри. Так же он сладок?

Она не отстраняется, когда я приближаюсь к ней. Теплое дыхание с привкусом ванили туманят мой рассудок. Всё, что сейчас хочу, только она.

Ри-ри испуганно замирает, когда наши губы неуверенно встречаются. Сладко, трепетно, нежно. И так чертовски мало. Тоненькие пальчики скользят по моей шее вверх, и я окончательно теряю контроль, вторгаясь в ее рот языком. Ри-ри неумело, но так же рьяно, отвечает мне. Жадно, порывисто, пылко. Словно давно об этом мечтала.

А еще совсем недавно она мечтала о велосипеде и покрасить волосы в розовый цвет.

Эта мысль отрезвляет: я останавливаюсь и не позволяю Ри-ри приблизиться, когда она тянется ко мне.

— Прости, не знаю, зачем это сделал, — хочу чтобы она понимала, что я совершил ошибку. — Такого больше не повториться.

Ее глаза блестят, а щеки горят небольшим румянцем.

— Даже если сама попрошу?

— Это неправильно, — мы оба должны понять.

Она грустнеет, но тут же вспыхивает:

— Если это из-за разницы в возрасте, я могу и подождать.

Умиляет ее наивность и все еще детское представление о любви.

— Не думала, что за это время все изменится? Ты изменишься?