Абсолютное зло

Я потянулась к Дану, но он, угадав мои намерения, покачал головой. Попыталась приблизиться, но мы словно поменялись ролями: теперь Дан пятился от меня, будто я пугала его больше всего на свете. С ужасом поняла, что сейчас его мучителем была сама я. Сердце больно сжалось. Как загнанный зверь он заметался по залу, словно не зная, спасаться ли бегством или рвать зубами того, кто так нещадно истязает его.

Его безумный, молящий остановить пытку, взгляд вынудил меня замереть … И отпустить.

Неподвижно наблюдала, как Дан резко развернулся и быстрыми шагами, почти переходящими в бег, покинул зал.

***

— Да-а-ан, — я медленно тянула, смакуя каждый звук.

Летнее солнце сделало лицо Дана еще более смуглым. Завидовала тому, с какой легкостью ложился на его кожу загар, даря карамельный оттенок. Я же могла часами валяться на солнце, и все, что получала, это ожоги. К моей бледной коже загар категорически отказывался приставать.

— Необычное имя, — размышляла я вслух. — Это сокращение? Или прозвище?

— Будем считать, что сокращение, — провел пальцами по гитаре. Он всегда так делал перед тем, как взять ее в руки.

— Даниель? — предположила я. Он улыбнулся так, будто мне никогда не угадать. — Ну как? — по-детски канючила.

— А ты любопытная, Ри-ри, — рассмеялся.

— Может, любознательная, — возмущенно поправила.

У него вечно от меня какие-то тайны. Это все потому, что он считает меня ребенком. Мне уже четырнадцать, я сформировавшаяся личность.

— Любознательные читают книги, — с его лица не сходила добрая улыбка, — а не изводят друзей расспросами.

— Неужели твое имя настолько ужасное, — скривилась, — что ты не хочешь его говорить?

Дан начал наигрывать на гитаре незнакомую мелодию:

— Его произношение трудно для твоего восприятия.

— Иностранное? — удивилась, а потом заключила: — Ты что, из другой страны? У тебя нет акцента, — отметила.

— Сочту это за похвалу, — усмехнулся, не отрываясь от своего занятия.

Я подняла руки вверх, якобы сдаваясь:

— Обещаю, не буду смеяться, каким бы странным ни было твое имя.

Он прижал ладонь к струнам, резко оборвав звук.

— Дан-Ар, — словно прохрипел.

Я впервые слышала такой необычный язык.

— Звучит, словно индейское имя. Ты что, потомок индейцев?

В ответ он устало покачал головой. И, судя по небольшой складки между бровей, ему неприятен этот разговор.

— Тебе всегда надо докапываться до истины, Ри-ри?

— Прости, я знаю, что иногда бываю надоедливой, — мне стало стыдно за свою навязчивость. — Я всего лишь хочу, чтобы ты был со мной искренен.

— Разве я неискренен? — задал резонный вопрос.

Я опустила глаза, испытывая неловкость:

— Иногда мне кажется, что ты что-то не договариваешь.

Мне приходилось вытягивать из него каждое слово, будто он всегда контролировал себя, чтобы не сказать лишнего.

Дан протянул ко мне руку.