Абсолютное зло

— Так ты не знала о своем истинном происхождении? — легко догадался, сложив фрагменты картины воедино. — Почему тебе не сказали? Так нельзя, мы не должны забывать, кто мы есть.

Казалось, он единственный, кто понимал, что я сейчас испытывала. Остальные не видели в сокрытии моей сущности и сопутствующей лжи ничего предосудительного.

— На меня обрушили гору информации, — осела на кровать, признаваясь в своей беспомощности, — кучу незнакомых понятий, которые только больше запутывают. — Я была сбита с толку, и хотела вернуть в жизнь прежнюю ясность и стабильность. — Не просила, не хотела… Зачем они так со мной?

— Успокойся, — Рома в два шага уже стоял рядом и, присев, снова взял меня за плечо, только на этот раз желая утешить: — Я могу ответить на твои вопросы. Ты знаешь, как зовут твою семью?

— Рит, — произнесла ничего не значащее для меня слово. Не думала, что это вообще имеет какое-то значение, но Рома нахмурился, словно услышал нечто знакомое.

— Манри? — спросил с таким видом, как будто я без затруднений должна понять его. — Прости, — опомнился. У меня не было даже элементарных знаний о собственном мире, поэтому он начал с азов: — В Кариаре существует что-то вроде деления на социальные классы или касты, — начал объяснять. — Это трудно точно перевести. Я, например, из сакри. Наша стезя — военное поприще, либо личной охрана правящей семьи. Манри в большинстве своем занимаются созданием украшений и оружия. Куют клинки и мечи.

— Оружие… — растерянно повторила. Ювелиры и кузнецы — вот, кто мои родители на самом деле? Интересно, этот как-то связано с тем, что им пришлось бежать?

Вновь подкатила тошнота. Я встала с кровати и распахнула окно, впуская в комнату холодный осенний воздух. Медленно вдыхала его до тех пор, пока не стало легче. Рома тем временем безмолвно дожидался, когда я буду готова слушать дальше. Вдруг до меня дошло, что я не знаю его настоящего имени. Мы все прикрывались ширмами, прятали себя настоящих за рядовыми человеческими именами и чуждым укладом жизни. Сколько еще моих знакомых скрывают свою истинную сущность? А сколько таких, как мы, населяют мир?

— Меня зовут Мир-Рия, — вернула себе истинное имя, — а тебя? — обернулась к другу, чтобы познакомиться с ним заново.

— Рем-Ярн, — произнес странное и неудобоваримое. — Можешь называть меня Рем, — улыбнулся, когда догадался, о чем я думаю.

— Рем, — попыталась освоить непривычное звучание. — А ты видел Кариар? — в последнее время часто о нем слышала, но представления не имела, что он собой представляет.

— Да, — короткий, но до краев наполненный горечью и тоской ответ. — Он похож и одновременно не похож на это мир. Там есть и живописные цветущие долины, и лишенные жизни песчаные пустыни. Небо там тоже голубое, но почему-то ярче, воздух свежее, закаты и рассветы незабываемые. Наша земля дает нам жизненную энергию, поддерживает баланс имирта. Здесь же мы не находимся в гармонии сами с собой. Ты все время на взводе, как натянутая струна.

На протяжении всего монолога его глаза горели, а на последних словах потускнели, словно он говорил о несбыточном и невозвратном.

— Сколько тебе было, когда ты покинул его? — бередила его раны, но никто другой сейчас не мог ответить на мои вопросы.

— До пятнадцати лет я жил в Ривале, — с поистине военной выдержкой рассказывал, возвращаясь в болезненной прошлое. — Достаточный юный, чтобы легко освоиться в новой жизни. Старшему поколению перемены давались тяжело: вокруг всё чужое, даже язык.

— Что такое Ривал? — мне захотелось побольше узнать о месте, что являлось моей родиной.

— Ривал был центром Кариара…

— Почему был? — с тревогой перебила его.

— Его больше нет, — сухо пояснил, пряча за беспристрастной маской истинные чувства. — У Кариара богатая история, но если уложить ее в цепь важнейших событий, то она представляет собой начальный этап, когда предки современных кинхарцев были дикарями; затем наступил затяжной период межплеменных войн; борьба за власть и появление первого Прэя; время затишья и благосостояния; темная эпоха, называемая «лха рикта» — война всех; затем мощный расцвет и настоящее время. — Он сделал небольшую паузу после чеканного перечисления по большому счету безразличных ему событий, когда коснулся того, чему сам стал свидетелем. — Сейчас в Кариаре война, какой он еще не знал.

Мне все больше не нравилось то, что я слышала. И не только по той причине, что происходящее было ужасным, но потому, что в моей голове один за другим выстраивались в ряд факты. Чем больше я находила логическую связь между ними, тем больше нервничала.

— А кто такие Рих? — восполняла недостающие детали головоломки.

— Правящая семья, — пояснил Рома, хотя и не совсем понимал, к чему я клоню. — Власть передается по наследству: от отца к сыну. От Прэя к Вилину.

Все окончательно встало на свои места, я посмотрела на каждый поступок и слова Дана под другим углом. Прочитала все, что таилось между строк.

Я схватила со стола телефон и выскочила из спальни. Рома кинулся следом, но я остановила его:

— Со мной все будет в порядке, — заверила, — это безопасно.