Абсолютное зло

— Как и ты, — резонно отметил, заставляя мысля вернуться к рассказу родителей. Не хотела об этом думать, принимать решений. Мне необходимо было отключить мозг, хотя бы на время.

— Ты можешь наколдовать что-нибудь выпить? — посмотрела на Дана. — Или как это у вас называется? Или у нас… Я уже запуталась…

— Это не лучшее …

— Либо помогай, либо проваливай! — прервала его начавшуюся лекцию о правильном и неправильном. Это сейчас абсурдно.

Я никогда не была грубой, тем более с Даном. Он раздраженно подждал губы, сжал кулаки, явно злясь. И исчез, словно растворившись в воздухе. Еще одно подтверждение того, что возможны вещи, недоступные моему пониманию.

Обессилено я опустилась на влажную от вечерней росы травы. Меня не тяготило одиночество, наоборот, заставило осознать, что на самом деле я совсем одна в этом мире. Никому нельзя доверять, следует полагаться только на себя.

Неожиданно повеяло неестественным холодом, а за спиной снова раздался шорох листвы. Рядом на пожухлую траву упала бутылка с плещущейся жидкостью. Даже не думала спрашивать Дана, каким образом он проделал этот “фокус”. Безмолвно взяла бутылку и, откупорив пробку, сделал большой глоток. Горло обожгло, хотелось выплюнуть напиток, но я заставила себя сглотнуть. Прокашлялась и сделал еще несколько подходов, пока Даня не опустился рядом и не отнял бутылку. Хотела возмутиться, но передумала, когда он тоже пригубил из нее. В отличии от меня он даже не поморщился.

Некоторое время мы пили молча, пока Дан не поинтересовался:

— Легче?

— Нет, — сознание затуманилось, но реальность от этого не становилась иной, — только руки немеют, — уставилась на свои ладони.

— Тебе хватит, — отставил в сторону бутылку, заканчивая тем самым мою маленькую “вечеринку”.

— Нет, — упрямо повторила и потянулась за алкоголем. — Я сама решу, когда хватит. — С самого рождения мою судьбу вершили другие, теперь же я хотела сама управлять своей жизнью. — Хоть что-то я хочу решить сама, тебе не понять каково это.

— Я прекрасно понимаю, — разжал пальцы, выпуская бутылку.

Уже с легкостью я сделал очередной глоток.

— Не лги, — не верила, что ему может кто-то приказывать, — ты всегда делал, что хотел.

— Это не так, — разглядывал отражение луны на водной глади. — Например, я никогда не хотел отправляться в этот мир. Но вынужден был покориться. Это одна из частей инициации: расширение кругозора и знаний, ознакомление с другим укладом жизни, государственным режимом и прочим. Что-то вроде посвящения мальчика в мужчину.

Впервые я взглянула на Дана под другим углом. Всегда считала его беззаботным парнем, что вел разгульную жизнь, но теперь понимала, что она была не так проста.

— Кто ты, Дан? — прищурилась, стараясь разглядеть его лицо в ночном полумраке.

— Ты знаешь, кто я, — как всегда ушел от ответа.

Казалось, я близка к разгадке, но никак не могла собрать детали головоломки. Правда была на поверхности.

— Что значит та фраза: дик харна берн клиил Эттр?

— Под защитой семьи Эттр, — не сводил глаз с серебристого света луны.

— Кто такие Эттр? — это имя совершенно ни о чем не говорило мне.

— Это моя семья, — повернул голову, обрушивая на меня всю значимость и вес этого семейства. — В нашем мире каждый знает, что семья Эттр стоит за своих до последней капли крови. И никто не рискует лезть на рожон.

Он защищал меня. Всегда. Даже когда не мог быть рядом. Для меня это уже стало нормой. Чего я не могла спокойно воспринимать, так это упоминания о существовании других миров.

— Так значит, можно свободно путешествовать между мирами? — мне хотелось узнать больше.

— Нельзя, — строго, словно это нерушимое табу. — Когда люди перемещаются из одного мира в другой, то возникает дисбаланс энергии. Нарушается равновесие, которое стремится выровняться, порождая харпов. Они существуют, пока необходимы системе.

Привычный мир трансформировался в нечто совершенно невообразимое. Дан был терпелив и без какого-либо раздражения разжевывал элементарные для него вещи.

— Так они не живые? — удивилась я, вспомнив, как естественно они выглядели и погибали, истекая кровью.

— Всего лишь материальная оболочка имирта, — покачал головой.

— Имирт? — меня, как неопытного ребенка, поражало каждое новое слово.

— Здесь то, что мы называем «им», — положил ладонь мне на грудь, прямо над сердцем, — а здесь «ирт», — коснулся лба. — Они представляют единое целое — имирт. Это как душа или энергия. В человеческом языке нет слов, описывающих сущность имирта. — Я заворожено слушала, впитывая каждую крупицу информации. — Закрой глаза, — приказал он, — попробуй еще раз почувствовать его. Сильно не старайся, это должно быть так же естественно, как дышать.

Послушно исполнила просьбу. Кроме звуков вступившей в свои права ночи я ничего не слышала. Но потом начала ощущать слабую пульсацию внутри, которая становилась все сильней. Она была такой ненавязчивой, как шепот, и, казалось, звала меня. Захотелось отозваться.

— Невероятно, — прошептала, боясь развеять это состояние. Имирт словно пел мне, даруя умиротворение. Я вдруг нашла себя, пришла в гармонию с собой.