Абсолютное зло

Я видела, что Рем еще в сознании, только никак не может оклематься и встать. Мне нужно было потянуть время, отвлечь психа в маске.

Он остановился напротив, словно вглядываясь и изучая мое лицо. Справедливо, если он покажет свое. Я бесстрашно протянула руку и сорвала зловещую маску.

Обычный человек. Мужчина не старше тридцати, внешне притягательный блондин. Только отталкивал безумный блеск глаз.

— Храбрая девочка, — насмешливо хмыкнул, снова склоняя голову на бок. — Точно как он рассказывал.

— О ком ты? — прошептала в благоговейном ужасе.

Его взгляд пробирался под кожу:

— Ты знаешь.

Ответ казался таким очевидным, что имя само сорвалось с губ:

— Дан.

Этот человек знаком с ним, но явно не друг: иначе не гнал бы меня как зверя.

Я устала от загадок, что в последнее время окружали меня. Готова была схватить клинок и пытать этого сумасшедшего, лишь бы получить четкие ответы, а не заигрывания.

— Кто ты?

Волчий прищур и усмешка в голосе:

— Идир.

Имя ни о чем мне не говорило, представления не имела, какую роль он играл в жизни Дана. Я хотела знать больше. Собиралась расспросить обо всем, но Идир вдруг отпрянул, крутанувшись на пятках, и отразил удар Рема. Будто предугадывая каждый следующий маневр, Идир уходил от разящего клинка. Затем, наступая, полоснул по боку Рема и ударом ноги опрокинул на землю. Замахнулся, чтобы добить, но Рем оказался проворнее: откатила в сторону и вскочил на ноги. Секундное замешательство — и плечо Идира у самого основания ключицы пронзило острие. Он взревел раненым зверем и отшатнулся назад. Рукав пропитала темная кровь. Не атаковал — левая рука теперь не слушалась его.

Идир глянул на меня, словно сокрушаясь, что не сумел забрать главный трофей.

— До встречи, Ри-ри, — и нырнул в проход под аркой, растворяясь в тени.

Холодной волной страх прокатился по телу: Откуда ему известно мое имя? То, которым называет меня Дан?

Я все еще стояла, вжавшись в холодную стену. В этот раз Идир отступил, но не сомневалась, что он еще вернется. И ему нужна отнюдь не я.

— Цела? — подлетел Рем, осматривая меня.

Он сам нуждался в помощи: рана на боку расползлась липким пятном по футболке.

— Тебе надо в больницу.

— Нет, — отсек этот вариант. — Они обязаны сообщать в полицию. Что мы им скажем? Хочешь попасть в психушку, рассказывая о нападении харпов? — Рем зажал кровоточащую рану рукой: — Пустяки.

Но ранение оказалось серьезным, не сомневалась, что нужно зашивать. Силы Рема иссякали, он привалился к стене.

— Я отвезу тебя к надежному человеку, — решение пришло молниеносно.

— К Дану? — легко догадался. У меня не было других знакомых, способных помочь в таком деле.

— Не совсем, — позволила опереться на меня, чтобы он смог добраться до машины.

— К другу Дана? — с издевкой и болезненной улыбкой.

— Если не знать, кто она, при первой встречи вполне можно решить, что они враги.

***

Рем пребывал в болезненно полудреме, когда я остановила машину у дома Дана. Стоило выбраться из салона, как входная дверь распахнулась и на пороге появилась Алу. Она не торопилась подходить. Сложив руки на груди следила за моей возней.

— Помоги! — крикнула ей, отпирая дверцу машины со стороны Рема.

За спиной послышались поспешные шаги. Алу заглянула в салон, бегло изучая видимые повреждения Рема.

— Дан в курсе? — единственное, что ее волновала в данный момент.

— Я объясню ему, — брала всю ответственность на себя.

— Рия, нельзя вот так притаскивать сюда всех сирых и убогих! — Алу сердилась, даже впервые назвала меня настоящим именем. — Здесь тебе не хоспис для умирающих. Отвези его к настоящему врачу.

— Пожалуйста, Алу, — чуть ли не взмолилась. — Он один из нас.

Она колебалась: разрывалась между страхом перед братом и желанием помочь тому, кто сейчас нуждался в ней.

— Дан разозлится, — сдалась она, и помогла мне вытащить Рема из салона. — Кто он вообще такой?

— Друг, — старалась не смотреть ей в глаза, — верный друг, — настойчиво повторила.

***

Рем лежал на кухонном столе, которому больше походило название «операционный». Алу молча занималась делом. Ножом она срезала часть одежды, которая мешала работать, и теперь в прямом смысле ковырялась в ране. Больших трудов мне стоило не отвернуться.

На лице Рема периодически появлялись гримасы боли, и в такие моменты я корила себя за малодушие: на самом деле страдал здесь Рем, а не я. Но тем не мене, он держался достойно, даже пытался шутить.

— Ну что, доктор, я буду жить? — обратился к сосредоточенной Алу.

— Лезвие рассекло верхние ткани, — даже взгляд не подняла. — Не смертельно, — рванула последний лоскут футболки, присохшей к коже вместе с запекшейся кровью.

— Я так ей и сказал, — резко вдохнул, кривясь от боли.

— В шкафчике на верхней полке, — бросила мне Алу, не отрываясь от работы.

Я послушно обошла стол и распахнула дверцы указанного шкафчика. Пришлось подняться на носочки, чтобы дотянуться до задвинутой в дальний угол бутылки с бурой жидкостью. Узнала знакомое средство от душевной и физической боли. Правда, мне оно не помогало.

— Она знает, что делает, — протянула Рему бутылку. Он скептически взглянул на меня, но все же сделал глоток.