Абсолютное зло

Он прокатился по земле несколько метров. Хотела кинуться к нему, но кто-то остановил меня, удерживая за плечо.

– Он что-нибудь сделал? – требовал незамедлительного ответа Рома, разворачивая к себе. – Прикоснулся к тебе!? – от него исходила животная ярость. Как перед дракой.

– Нет-нет, – успокаивала, чтобы даже не думал устраивать выяснения отношений с Даном.

– Ничего не бойся, – решил, что я напугана, и во что бы то ни стало намеревался «спасти» меня. – Я обо всем позабочусь.

– Не надо! – импульсивно воскликнула, тем самым провоцируя Дана на конфликт. Он успел вскочить на ноги, и, в свою очередь, увидев держащего меня Рому расценил представшую перед ним картину по-своему. Он медленно наступал, каждым уверенным шагом будто заявляя, что готовый к бою.

– Поднимись наверх и запрись в квартире, – Рома подтолкнул меня в сторону подъезда.

Дан в то же мгновение оказался рядом, вставая на мою защиту. Всё произошло так быстро, что я даже не поняла, как оказалась за его спиной, а он прикрывал меня своим телом как щитом. Рома рванул ко мне, но получил отпор увесистым ударом.

– Дан! – вскрикнула, но, оттеснив меня, он выверенными, словно не раз отточенными в бою, движениями наносил удар за ударом. Рома ловко укорачивался и отвечал не менее жесткими атаками.

Я словно наблюдала за спаррингом профессиональных бойцов: оба не выступали друг другу в быстроте реакции и тактике ведения боя. Казалось, в рукопашную ни один из них неспособен победить, и я боялась, что кто-нибудь пустит ход нечто более серьезное, чем кулаки.

Мысли сумбурно бились в голове, ища способы разнять этих двоих. Они сражались за меня и только я могла их остановить. Долго не раздумывая о правильности решения, пронзительно закричала. Просто крик в пустоту, чтобы отрезвить их и объединить одним стремлением – позаботится обо мне. И моя манипуляция их чувствами сработала: оба отшатнулись друг от друга, прежде всего взволнованные моей безопасностью.

Я воспользовалась моментом и вклинилась между ними.

– Довольно! – сурово посмотрела сначала на одного, потом на другого. Но они вновь начали сходиться, и только мои расставленные в стороны руки не позволяли им столкнуться. Оба шумно дышали, распаленные сражением, и, казалось, оба готовы сорваться с места и продолжить начатое.

– Мы еще не закончили, – сбивчиво произнес Рома, не сводя глаз с противника, который отвечал не менее свирепым взглядом.

Надеялась, хотя бы Дану хватит выдержки, чтобы не поддаваться на провокации. Я положила ладонь ему на грудь, заставляя сконцентрироваться на мне: сейчас он должен слышать и видеть только меня.

– Он всего лишь хочет защитить меня, – взывала к здравому смыслу, – так же, как и ты.

Дан смягчился, насколько это возможно. Напряженные плечи чуть опустились, рука накрыла мою: большой палец прошелся по костяшкам кисти.

– Проваливай, – бросил Роме, – пока я не передумал.

Хотела поблагодарить, но сейчас это казалась неуместным. По крайней мере, не в присутствии Ромы.

– Так ты знаешь его? – переполненный чуть ли не отвращением вопрос, заставил меня обернуться. На его лице была та же неприязнь, что и в словах, а взгляд метался между мной и Даном.

– Прости, – собственноручно душила его любовь ко мне, но так даже лучше, – не могла сказать правду.

– О чем ты? – отказывался верить, что на самом деле я лживая и подлая. – Кто он, вообще, такой? – едва остыв от схватки, он снова вспыхнул. Ощутив угрозу, Дан снова завел меня себе за спину. Рома не двигался с места и разглядывал нас. – Так это он? – не веря собственным догадкам, мотал головой, пытаясь избавиться от этих мыслей. Но они овладели его разумом, и он в ярости ринулся на Дана. Взяв за грудки, оттеснил к стене и прижал локоть к его горлу, перекрывая путь кислороду. – Я видел последствия ваших встреч на ее запястьях, – шипел Рома Дану в лицо. – Так с женщинами поступают только ничтожества, не достойные уважения, – его трясло от ярости.

Дан не сопротивлялся, покорно принимая слова, что били больнее ударов.

– Ни я один ей не пара, – хрипел, задыхаясь. Затем добавил что-то на своем таинственном языке.

– Неважно, – Рома присмирел, будто понял его, тогда как мне оставалось гадать о смысле сказанного. – Это мой выбор.

– Но не ее, – Дан словно упрекал его в эгоизме. – Она, ведь не знает? – усмехнулся. – Всю жизнь собирался скрывать?

– Сам не лучше, – Рома сильней надавил ему на горло. – Или откровенно обо всем рассказал? – усмехнулся.

Дан в одно мгновение стал серьезным. Извернулся и, нанеся удар, вырвался из захвата. Еще несколько сокрушительных ударов – и Рома упал перед ним на колени, корчась от боли.

– Я запрещаю… – бесстрастно произнес Дан, неуловимо влетая в речь иностранные фразы, неосознанно переходя с одного языка на другой. – … она моя – снова проскочило на русском.

Если Дан оставался равнодушен к чужим страданиям, все сильней выкручивая руку Ромы, то я не могла и дальше оставаться безучастной.

– Пожалуйста! – вступилась за друга. – Отпусти его.