Абсолютное зло

– Не смей так говорить, – встряхнул меня, заставляя наконец открыть глаза, и утонуть в лазури его собственных. Прошлое, настоящее смешалось, и я уже не разделяла явь от плода воображения. Казалось, я снова лежу рядом с Даном на лужайке перед домом родителей и смотрю на безбрежное небо.

– Оно так прекрасно, – не могла не поделиться увиденным.

– Ри-ри? – позвал словно издалека. Я бы с удовольствием поговорила с ним, но не сейчас – слишком устала. Не понимала, должна ли бороться со сном: означает ли это, что я сдалась? Не могла поднять отяжелевшие веки. Последнее, что я услышала:

– … жертвы не должны быть напрасными…

В воспаленном мозгу всплывали отрывки из мифа о Веронике и переплелись с фантазией. Я видела себя, поднимающейся по ступенькам храма, в кроваво-красном платье с длинным тяжелым шлейфом.

***

Мне пробудил невыносимый жар. Сначала я даже решила, что комната полыхает, а я лежу прямо в эпицентре пожара. Но запаха дыма не слышала, и всё вокруг выглядело, как и прежде. Единственное, что здесь горело изнутри – это я.

С большим трудом устояв на ногах, я встала. Держась за стенку, отправилась искать ванную, душ, бочку с водой – все равно, что именно это будет, главное, чтобы там была холодная вода.

Тыкаясь по углам, как слепой котенок, и я каким-то чудом нашла ванную комнату. Прямо в одежде ввалилась в душевую кабинку. Все так же действуя большей частью на ощупь, повернула кран и блаженно выдохнула от обрушившегося на меня ледяного дождя.

Не знаю, долго ли я так сидела, привалившись к стене, но внезапно поток воды прекратился, и меня выдернули из моего персонального «рая». Пыталась бороться, чтобы еще ненадолго продлить приносящее душем облегчение, но собственное тело не слушалось, словно окоченев. Возможно, так и было, потому что уже в следующую секунду меня затрясло как в лихорадке.

Меня вернули в обратно в спальню и усадили на кровать. Передо мной возникло лицо Дана: хмурое и напряженное. Кажется, я уже привыкла к нему такому.

Он стягивал с моего одеревеневшего тела мокрое платье, непрестанно липнувшее к бледной коже. Совершенно не волновало, что меня раздевает мужчина, и что увидит меня голой, я хотела только одного – чтобы все это закончилось.

Несколько быстрых движений – и я уже тонула в мягкости огромного одеяла. Но оно не согревало меня, я продолжала дрожать. Тогда Дан без колебаний скинул с себя кожаную куртку, следом на пол полетели джинсы с футболкой.

Его тело казалось обжигающе горячим, когда он лег рядом со мной и прижал к себе. Какое-то время я всё еще вздрагивала, но постепенно каждая мышца, до этого скованная болезненным спазмом, начала расслабляться. Мое тело вновь принадлежало мне – больше не было ни боли, ни адских пыток огнем. Теперь я ощущала только усталость, и на этот раз я с удовольствием сдалась в ее плен.

***

Я заметила Дана на крыльце. С ним явно было что-то не так: растянувшись поперек ступенек, он таращился в небо и что-то бубнил себе под нос.

Ну точно напился!

Не могла не воспользоваться случаем и потом не поиздеваться над ним с похмелья. Достала телефон и подошла поближе, чтобы заснять всё на видео.

– Да-а-а-ан, — пропела, привлекая его внимание. Он медленно повернул голову в мою сторону и уставился мутным взглядом. — Решил прилечь поспать прямо на крыльце? —– ехидничала, не скрывая улыбки.

– Пожалуйста, прекрати, — он так же вяло приподнялся, садясь на ступеньку. — Обязательно это делать? — в голосе не было злости, только странное спокойствие. Обычно пьяные буйные, ну или хотя бы забавные. Дан же стал еще серьезнее и правильнее обычного.

– Обязательно, — продолжала снимать. — Собираюсь показать тебе это видео утром, — посвятила в свой «страшный» план, — чтобы пристыдить.

– Капельку сострадания, — скривился. Видимо, похмелье уже давало о себе знать. Давно он вообще тут валяется? У него такой измученный вид, что стало неловко за свою детскую выходку – похоже с ним, и правда, что-то стряслось.