Абсолютный слух (Счастливчик Майки)

На палубе было с десяток разнокалиберных мужиков, как ни странно, ни одного черного, которые откровенно над нами посмеивались. Маша уже утвердилась ногами на палубе и теперь дожидалась, когда ее расшнуруют, Данни занимающийся этим, подмигнул мне, и я заметил, что он явно никуда не торопиться; наконец Маша освободилась и решительным шагом направилась ко мне.

- Ты даже не отвернулся! - Возмутилась она.

- Откуда я мог знать, что так случится - парировал я. - После того, как я попросила тебя не смотреть, ты все равно...

- Слушай, я не намерен с тобой спорить из-за такой ерунды, отвяжись от меня! - грубо прервал я ее, меня возмутил этот детский 'наезд' и стало неудобно перед самим собой спорить с ней на равных по такому глупому поводу. Где бы она сейчас сверкала своими трусами, если бы я ее не вытащил? Ее глаза широко распахнулись, 'сейчас заплачет' - понял я - и почувствовал себя мерзавцем; она отвернулась от меня и отошла к фальшборту. А я побрел по кораблю, ребята готовились к отплытию. 'Надо собраться, - вяло подумал я - как раз сейчас будет решаться вся моя дальнейшая жизнь, вот только желания ловчить и приспосабливаться нет никакого, и в этом, я всегда буду проигрывать местным'. Я притулился к ограждению ближе к носу, заработал двигатель, нос корабля стал отдаляться от места где я провел большую часть свой новой жизни. Вяло текли мысли, прикидывал, как бы попроще узнать свой адрес не прибегая к помощи властей; зря я с Машей так, она могла бы мне помочь, очень сообразительная девочка. Рядом кто-то закашлялся, я повернул голову, в метре от меня Томас Патинсон раскуривал свою трубку.

- Зачем девочку обидел, - недовольно спросил Томас - славная девочка.

- И в мыслях не было, я просто прекратил глупый, бессмысленный спор.

- Она обиделась.

- Может, это и к лучшему.

- Наверное я старею, может объяснишь мне старому, что может быть 'лучшего' в ссоре с хорошей девочкой?

- Я с ней не в ссоре, кто я такой что бы с ней ссориться? Совершенно очевидно, что девочка из хорошей, достойной семьи, а я даже не знаю, кто я такой.

- Ты назвался Гордоном, - голос его стал строгим - ты солгал?

- Вряд ли, скорее всего я и есть Гордон.

- Может ты прекратишь говорить загадками? - сказал он с заметным раздражением.

- А может вы от меня просто отстанете?! - я тоже начал злиться, я что, обязан перед каждым душу раскрывать?

- Он потерял память, - сказала Маша - он помнит только сегодняшний день.

- Маша, - нарочито строгим голосом сказал я - тебя разве не учили, что подслушивать не хорошо?

Очевидно, Маша не поверила в мою строгость, я даже не понял, как она оказалась у меня под рукой.

- Прости меня Майки, - сказала она, заглядывая мне в глаза - я совсем забыла, что у тебя был очень трудный день, и что ты еще не нашел свой дом, я тоже забыла.

- Зато я знаю где его дом - сказал Томас - и отца твоего знаю; так что нам есть о чем поговорить, пройдемте-ка со мной, молодые люди.

И он пошел, а мы пошли за ним. Каюта была небольшая, маленький столик у иллюминатора, узкая лежанка, одинокий стул у столика, да одежный шкаф невеликих размеров. Он усадил нас на кровать, сказал ждать и вышел. Мы переглянусь и Маша спросила:

- Мир?

- Мир, дружба, жвачка - я расширил ассортимент.

- Мама не любит, когда я жую жвачку.

- Значит, жвачку выкидываем - легко согласился я.

- А, дружбу?

- Что, дружбу?

- Дружбу оставляем?

- Я не знаю сколько мне лет, если разница значительная...

- Да мы с тобой почти одного роста! - возмутилась Маша.

- Ну да, - 'радостно' поддержал я ее - что нам, каких-то несчастных три дюйма!

- Три дюйма?! - закричала Маша - Да, даже двух не наберется!

- Может вам лучше перейти на метрическую систему, - сказал появившийся Томас - там даже одного дециметра не набирается.

- Ну конечно, - 'горячо' поддержал я инициативу Томаса - мерить разницу в возрасте дециметрами, это так по американски.

- Томас! - обрадовалась Маша - Хоть ты ему скажи, он считает, что слишком стар для меня!

- Вот как? - Удивился Томас.

Он поставил две больших кружки с кофе на столик и прибавил к ним тарелку с сандвичами.

- Если все съедите, я открою вам эту страшную тайну его возраста. - сказал Томас и вышел.

Маша набросилась на еду с азартом голодной хищницы, мне попался сандвич с какой то рыбой, меня затошнило и я не смог его доесть. Приналег на кофе, -'наверное мне теперь обеспечена пожизненная аллергия на море-продукты' - подумал я.

- Ты что, специально не ешь? Думаешь Томас не скажет мне, сколько тебе лет?

- Что-то, мне еда не лезет - сказал я - может, рыба не свежая?

- Нормальный тунец, я сама его ела. - Маша пригляделась к моему лицу - Ты сосем бледный стал, приляг.