Абсолютный слух (Счастливчик Майки)

- Да, и я ушла потому, что мой партнер так и не смог красиво делать поддержку, там ведь девушка без пары танцевать не может, а он не прошел отбор, и мне тоже пришлось уйти.

- Печально, - сказал я из-за занавески, фыркая под душем - подай мне полотенце.

Сколько ты весишь?

- Около восьмидесяти фунтов.

- Про фунты я все забыл, в килограммах это сколько?

- Где-то, тридцать восемь килограммов.

- Боже мой, - я вспомнил свои девяносто в прошлой жизни - с кем я связался?

- Что ты говоришь?

- Баран тяжелее, говорю!

- А ты сам-то сколько весишь?

- Понятия не имею - действительно, сколько я вешу, шестьдесят хотя бы есть?

Я с силой отжал свои постиранные трусы и натянул их на себя, прямо влажными, и вышел из-за занавески. Маша держала голову под большой сушилкой укрепленной на стене и расчесывала волосы, роскошная грива волос опускалась до линии лопаток, от природы волнистые, очень объемные волосы. Я замер разглядывая воздушную, стройную, фигурку, уже одетую в свое удивительное платье. В груди у меня все противно заныло от мысли, что бы с ней стало, если бы мне не удалось выжить. Я оторвался от этого зрелища, подошел к своей одежде и стал одеваться; нашел и кроссовки сиротливо стоящие у сушильного шкафа. Впервые внимательно их рассмотрел, - 'ну надо же, 'Найк' делают сейчас японцы'. Маша, как почувствовала, что я уже оделся и тут же потащила меня причесывать, засуетилась вокруг меня, а я замер у зеркала впервые разглядывая свое лицо. Жгучий брюнет, тонкие брови, высокий лоб, ярко-синий взгляд, густые волосы до плеч. Волосы придется остричь очень коротко - в таком виде, это просто подарок для противника. Маша замерла возле, одной рукой обняла меня за шею, потянула свою руку у себя за спиной; ухватив меня за руку, устроила ее у себя на талии, долго всматривалась в зеркало и убила меня фразой:

- Девчонки просто сдохнут от зависти!

На короткое время завела свою песню корабельная сирена, с палубы донеслась беготня спасателей, коротко прозвучал ревун с какой-то другой посудины.

- Похоже мы прибыли, - сказал я - пойдем наверх?

- Ты ничего не забыл здесь? - спросила Маша.

Я проверил свои карманы, похоже, Маша позаботилась обо мне, все мое невеликое имущество нашлось в разных местах. Маша меня повела - очевидно, пока я спал, она тут вполне освоилась; миновав две лестницы и один коридор мы вышли на палубу, на нас тут же налетел Томас:

- Где вы ходите?! Нет, я конечно понимаю, дело молодое, но тут приехали из администрации, журналисты ждут, Мэри, твоя мама тоже тут.

Маша помчалась на нос корабля и я последовал за ней, подошел к Маше, она подпрыгивала на месте и махала кому-то рукой, большой порт Маринерс - Харбор остался далеко слева, мы подходили к относительно свободному причалу. На берегу было не так уж много народу и полтора десятка машин, разных категорий и возрастов. Корабль притерся к причалу и сразу дал задний ход, совсем скоро подали широкий трап. Маша хотела уже бежать на берег, но я плотненько прихватил ее за талию и заговорил тихим голосом:

- Маша, веди себя достойно, там журналисты тебя будут фотографировать, никуда не торопись, держись рядом со мной, если что-то от нас понадобится, нам подскажут, что делать.

Мы пропустили вперед группу спасателей с Томасом во главе и чинной парочкой пошли следом за ними. Когда все отобранные представители команды спасателей сошли с причала, Томас сошелся накоротке с толстым, потным, круглолицым дядькой (уж этих членов, я в любом уголке Земли узнаю безошибочно), долго тряс ему руку; потом потный, как главный герой дня, выступил перед журналистами, дали сказать пару слов и Томасу. Мелкий невзрачный тип незаметно просочился к нам и сказал:

- Когда представитель администрации освободится, подойдете к нему, юноша - ты сможешь сказать пару слов перед микрофоном и не сбиться?

- Не собьюсь - коротко ответил я.

Тип испарился неизвестно куда, я заметил, что народ перед нами расступается, слегка дернул Машу за руку и мы подошли к представителю, он недолго потряс меня за руку (в это время сверкающие вспышки фотографов отражались от его потного лица, как от самовара), величественно склонился и поцеловал Маше руку, вспышки засверкали прямо таки с пулеметной скоростью, неожиданно, я увидел микрофон у себя под носом.

- Расскажите, как вам удалось спасти эту прекрасную девушку от неминуемой гибели? - спросил худой, остроносый репортер с близко расположенными глазками помойной крысы.

- Прежде всего, - начал я - я должен поблагодарить саму спасенную, если бы не мужество самой Мэри, мы утонули бы оба. Не умея плавать и впервые оказавшись на глубокой воде, она сумела не поддаться панике, быстро выполняла мои команды, и именно поэтому, мы сумели добраться до безопасного места; что касается меня лично, то я убежден: Любой честный американец, умеющий плавать, оказавшись на моем месте, сделал бы то же самое!

Закончив выступление, я взглянул на Машу, она приятно порозовела лицом, видимо вспоминала, как я выдирал ее из машины за волосы. Перед нами скопились фотографы и я тихонько сказал Маше: