Абстракция

Я не осмеливаюсь вас судить, ведь я тоже не безгрешен. Но все же я честен хотя бы с самим собой, чего не могу сказать о вас. Я иногда считаю себя звездой оттого, что думаю, что круто играю на гитаре. Потому требую подобного восхищения собой со стороны других. Но в вас же сидит не это. Вы просто живете так, будто принадлежите другому миру, а здесь вы на экскурсии или отдыхе. Много ли дней в вашем году, про которые вы можете сказать, что были в них настоящими?

Испытываете ли вы такое чувство, как любовь, хоть к кому-нибудь? Мне всегда кажется, что вы презираете людей, как вид, в очередной раз думая, что вы относитесь к разряду высших существ. Я же скажу вам от лица людей: вы находитесь по своему развитию где-то между растением и животным.

Когда одного из вас нет рядом, вы становитесь настолько тихими, что кажется вы и не живете вовсе. Вы что паразитируете друг на друга? А может, вы вообще скрываете ото всех нас то, что влюблены друг в друга, тогда это просто верх глупости. К чему эти тайны? Что случится, если вы будете самими собой? Неужели мир от этого разрушится?

Мир мог разрушиться еще раньше, чем был бы дан ответ на этот вопрос, и произошло бы это от руки самого Алекса.

До того, как Алекс начал разрушать основы мира, он встретился с Астер в одном из брошенных домов полуразрушенного города. Время зеленого тумана уже прошло, и настало время войны. И все это было предрешено однажды хранителями времени.

В их действительности война была неизбежна, поскольку в ней Петрансуса не существовало. Поэтому нельзя было отсрочить то, что было предопределено. Тот единственный мир, в котором они жили, должен был завершиться в любом случае в силу своего несовершенства.

Разговор Астер и Алекса состоялся на полу в одном из слабо освещенных помещений дома. Электричество и отопление давно были отключены. Свет давали лишь зажженные свечи, а тепло – горящая разломанная мебель.

Алекс начал говорить первым:

– Благодаря тебе, Астер, я выбрал путь бессмертия. Теперь я могу жить вечно.

Как и всегда Астер задала ему свой вопрос – тот самый вопрос, на который он долгое время не мог найти ответ:

– Сможешь ли ты жить с тем, что я лишила тебя смысла жизни?

Алекс хотел уже что-то ответить, но промолчал. Тогда Астер продолжила:

– Прости, что подвела тебя однажды, Алекс. Ведь когда-то я и сама не знала, как жить правильно, и сделала свой выбор в пользу одного из предлагаемых мне учений. Позже я привела в него и тебя. В итоге, Истина, которая мы служили, оказалась не верна. Теперь я совсем потеряна и не знаю, для чего мы будем жить. Точно я знаю только то, что больше мы не придем друг другу на помощь как раньше, потому что ничто больше не сможет связать нас так же крепко, как Истина. И ничто больше не сможет защитить меня от твоего гнева. Это значит, что теперь ты можешь убить меня.

В той системе миров, содержащей в себе Петрансус, Алекс, после сказанного ему Астер, погрузился в пучину собственной ярости и пошел разрушать основы мира. В них, по его мнению, содержался весь смысл мироздания – его суть, и потому, разрушив их, он хотел признать несостоятельность всего мира.

В этой системе все оказалось иначе. Алекс спокойно ответил:

– Никакого смысла и не должно было быть. Наконец-то я это понял. Ты каждый раз пыталась запутать меня своим вопросом. Ведь ища смысл и устанавливая всему свое место, я переставал ощущать мир вокруг себя цельным, единым и неделимым. Как только я прекращал эти поиски, все вставало на свои места без моего участия.

То, что я считал смыслом своей жизни, было лишь целью достичь в ней чего-то грандиозного. И оно могло прийти посредством той системы, в которую ты меня когда-то привела. В ней мы с тобой обрели бессмертие тела, но так и не сумели развить свою душу. Почему только мы вдвоем? Потому что остальным лойзилойцам это было не нужно. Они получили все, что хотели. Потому истина оказалась разрушенной только для нас. И это была только их истина. Настоящую же Истину мы так и не постигли.

Но что бы ни происходило в моей жизни, все это необходимо и важно. Ведь ничто не создается просто так, а всегда с определенным замыслом. Даже если меня лишили смысла жизни, не значит, что сама жизнь потеряла смысл. Это значит, что позже она откроется для меня с другой стороны. И я должен помнить об этом.

А самое главное в оценке происходящего это мое отношение, как отпечаток, оставленный на душе. И приняв сейчас все, что когда-либо случалось в моей жизни, и, поняв, что это происходило во благо, я ощутил прилив сил, энергии и свободы.

Когда однажды мрак скрыл меня в себе, тогда же он и приблизил меня. Точно также мое усиливающееся отдаление от тебя означало еще большее к тебе приближение. Эти два факта помогли мне осознать, что все в мире и моем восприятии едино. И, если выделить из того единения какой-то отдельный элемент, то он будет включать в себя все остальные.