Abyssus abyssum invocat (СИ)

- Медведь, если хочешь когда-нибудь достать своего врага, уводи его алебарду в сторону! Подлезай под нее! Не стой истуканом! А ты... проклятие, какая у тебя кличка? - щелкая пальцами, пытался вспомнить Франц.

- Ярость, сайор...

- Ярость... этого я как раз не вижу! Где твоя ярость?! И держи чертову дистанцию! Ты должен жалить своего врага и выгадать момент для удара! Измотай его! Продолжайте...

По мановению руки бой продолжился.

- Как мне не хватает Гая... какой боец, какой талант... - с сожалением вздохнул Франц и вновь посмотрел на Жана-внука. - Да, о твоей матери. Как часто ты ей пишешь?

- Раз в месяц... кажется, - с трудом припомнил племянник.

- Недопустимо! Она твоя мать.

- Вы, свою мать, дядя, вообще не навещаете.

Вот язва! Но он прав. Стоило бы это сделать. Хоть раз за год... как бы ни было тяжело.

- Моя мать уже бесполезна для нас, а моя дорогая сестрица - нет. Я не могу писать ей напрямую, Сфорца что-нибудь заподозрят, особенно этот подлец-епископ... - кроме как цедить название его сана Франц просто не мог.

- То есть я вам нужен, дядя, как почтовый голубь? Писать то, что думаете вы?

- А ты не согласен с моими суждениями? - кивнув на его вопрос, Франц тут же задал следующий, желая, чтобы мальчик запутался в своих рассуждениях.

Это тоже бывает полезно. Одно лишь плохо и хорошо одновременно, что он обычно переставал возражать, уступая чужому опыту и авторитету.

- Не со всеми, - несмотря на холодную сдержанность, доставшуюся от отца, Жан-младший не мог скрыть, что чувствовал себя рядом с дядей не в своей тарелке.

- Что ж, я обещаю с тобой советоваться. Иногда. Никаких писем под диктовку, просто ты внесешь пару вещей, не больше... - тут Франц взял яблоко с маленького столика неподалеку и кинул его прямо в бойца с алебардой.

К сожалению, голова Медведя не пострадала, только помятый доспех.

- Фарс! Прекратить!

Гладиаторы тут же выпрямились и замерли как вкопанные, наблюдая как их сайор перемахивает через перила трибуны и прыгает с двухметровой высоты прямо в грязь, ничуть не жалея дорогих сапог.

- Вы будете сражаться на славных аренах в Столице! В Столице, а не здесь! Как вы поедете?! Четверть ваших поединков будут насмерть. Дай сюда!

Жан-внук в такие моменты терял угрюмый вид и с любопытством смотрел за тем, как дядя Франц не только раздает советы, но и принимает участие в тренировке. При этом он смотрел на него со странной смесью восхищения и опасения, а то и откровенной боязни... Отец, Антуан, не выстоял бы и одного боя против дяди.

Взяв щит и меч, Франц выгнал гладиатора прочь и сам вышел против Медведя.

- Нападай!

Оружие было затуплено, но сокрушительные удары запросто ломали незащищенные кости. В прошлый раз Франц ушел с такой тренировки хромым, но сегодня он словно не замечал опухшую правую ногу.

Зная про увечье сайора, Медведь медлил. И не поддавался на провокации, когда его противник пытался отбить алебарду в сторону..

- Ну же!

В конце концов, молчаливый гладиатор решился и атаковал. Алебарда скользнула по щиту, Франц воспользовался этим и, прижав щитом древко алебарды к земле, вырвался вперед. Но соперник успел отойти назад и в сторону, сохранив статус-кво.

Круги по грязи продолжались с минуту, пока Медведь не допустил роковую ошибку. Рывок, и меч Франца со всего размаху ударил по латной перчатке. Алебарда тут же выпала из правой руки гладиатора. Сильный толчок. Шлем без забрала сорван и лежит в грязи. Через мгновение там же оказался и его хозяин.

Жан уже собирался крикнуть второму гладиатору, чтобы он остановил дядю, ибо тот почувствовал кураж и начал беззаботно молотить кулаками по лицу противника, сидя у того на груди. Но Франц всегда умел останавливаться сам, и в конце попросту вцепился в глотку Медведя.

- Все?! Сдался?! Разве так сражаются истинные гладиаторы?! Бей меня! Кусай! Рви на части! Повалили тебя, спихни врага с себя!

Но гладиатор слишком ослаб, чтобы сопротивляться. А после и вовсе потерял сознание. Устало плюнув рядом с его головой, Франц разочарованно отклонился назад.

- Жан, с завтрашнего дня ты начнешь заниматься с мечом. Давно пора...

Он понимал, что никакого энтузиазма у тихого и угрюмого племянника эта затея не вызовет. Но кто его спрашивает? Он будет делать то, что ему говорят, пока не докажет, что способен самостоятельно принимать решения и нести за них ответственность...

Столица

II. Неизвестные события уничтожили столицу Республики. Возможно, это сделал Марк Антоний, желавший построить новый город, что станет его наследием. Его архитектурные сооружения приводили потомков в недоумение. К всеобщему прискорбию, Столица была разграблена во времена первого нашествия варваров, после чего город изменился до неузнаваемости.