Abyssus abyssum (СИ)

- Хуанито, помоги дамам выйти из зарослей и подожди нас, - голос у пилигрима со стертыми запястьями тихий, и говорит он правильно, без васконских словечек, которые все тут так и норовят ввернуть.

- Давай-ка в обнимку их уложим. - Пилигрим перевернул Серхио, вложил ему в руку его же кинжал и зажал еще не сведенную судорогой ладонь. Жив еще! Ладонь в последнем предсмертном усилии сжалась на рукояти.

- Найдут - подумают, что человек Арнольфини и солдат что-то не поделили, - согласно пробормотал Мартин. На одежде человека, пришедшего на помощь Серхио, он успел заметить черно-серебряного коршуна - знак Арнольфини. Пилигрим при этом имени чуть заметно замер, будто отмечая его для себя, но потом продолжил укладывать мертвецов как ни в чем не бывало.

- Я в долгу перед вами, сеньор, - Мартин счел за благо обратиться к пилигриму именно так - его не оставляла уверенность, что это худое лицо с глубоко посаженными светлыми глазами и тонким носом он уже где-то видел. И тогда на человеке был не бедный плащ, а роскошные доспехи с позолотой.

- Я всего лишь бедный пилигрим. И хотел только оказать скромную помощь солдату короля, - тонкая улыбка сквозь давно не стриженную бороду неожиданно освещает запыленное, грязное лицо. Нет, этот парень знает, кому служит Мартин. Знает, что красно-желтый с синим шеврон, который сразу и не разглядишь, принадлежит графу де Бомону.

И вот улыбается, показывая, что все понимает. Пришлось сморгнуть - Мартину подумалось, что за эту улыбку многие легко согласились бы продать душу. И не только бабы. А еще он уловил во взгляде пилигрима то самое опьянение свободой, которое сам знал прекрасно - голову крутит, как выпивка. С ним тоже такое было, когда он вылез из дымовой трубы горящего замка - будто вырвался из ада, и вся земля твоя, и все небо, и все листочки на деревьях.

Ты ведь уже понял, внимательный слушатель мой, что Мартин Бланко был человек, довольно тертый жизнью, оттого умел ценить даже самую странную и неожиданную помощь.

- Рискну дать совет вашей милости, - продолжил Мартин. - Не стоит говорить о короле, пока вы находитесь здесь.

Здесь, досточтимый слушатель, - значит на землях, за которые дерутся Арагон и бедная маленькая Наварра со своим добрым французом-королем, умудрившимся обзавестись кучей детей, но не преуспевшем в создании военных союзов.

- Благодарю, достойный капитан, - пилигрим кивнул. Сколько ему лет? Сперва Мартину показалось, что пилигрим гораздо старше его самого, за сорок, а то и под пятьдесят. Но потом решил - много меньше. Просто пошвыряла его жизнь. Мартину и самому его тридцати пяти никто не дает, все на сорок-пятьдесят сворачивают.

А еще он подумал, что не хотел бы дожить до дня, когда этот человек вздумает взыскать с него, Мартина, долг.

- У него глаза дьявола, - прошептала донья Кристабель, когда Мартин, снова обернув руку плащом, вел ее и все еще всхлипывающую дуэнью к их повозке. И вот это было самым верным, что можно было сказать про того пилигрима.

- Нам стоит молчать об этой встрече, Тереза, - властно добавила девушка, обращаясь к старухе. Сняла свою вуаль и подала дуэнье взамен разорванной. Та, прижимая пропитавшийся кровью платок к распоротой кинжалом щеке, ошарашенно взглянула на свою молодую госпожу.

Скажи-ка, графская воспитанница-то вполне умеет приказать, хмыкнул про себя Мартин. Но мы-то с тобой, досточтимый слушатель не удивимся этому, правда? Особенно если я шепну тебе, что на долю доньи Кристабель выпало немало грустного и страшного, что закалило ее душу и при внешней мягкость сковало в глуби ее сердца стальной стержень, подобный каркасу прекрасной мраморной статуи.

- Мой благородный опекун будет не слишком доволен, что некто из свиты сеньора Арнольфини напал на нас, - теперь девушка обращалась к Мартину. Лицо у нее стало непроницаемым. - Учитывая то, что мне предстоит войти в дом Арнольфини.

И снова полыхнувшая в ее глазах ненависть и отвращение озадачили Мартина. Еще более, чем известие о предстоящем браке. Брак с нужным человеком - дело понятно, и хорошо еще, коли бесприданницу Кристабель удастся вообще пристроить. Но за кого же выходит замуж графская воспитанница? Неужто Агнесс… больше не его супруга, и графский сын ищет новую жену?

***

Ты мог решить внимательный слушатель мой, что после того, как сопровождаемая солдатами повозка выкатилась на дорогу и повернула к юго-западу, наши пилигримы также поспешили покинуть аббатство Святой Марии-в-папоротниках. Нет, совсем нет. Хотя юноша, которого второй пилигрим назвал Хуанито, и доказывал, что оставаться на ночь в аббатстве небезопасно, старший обратил к нему следующие слова:

- В некоторых случаях спешка является злом, а промедление - добродетелью. Сейчас уж дело к вечеру, на дорогах народу мало. Так что повозка в сопровождении солдат де Бомона хорошо запомнится.

Он не продолжал - юноша, просияв закивал головой. - И искать, если тела обнаружат, станут уехавших.

Старший спутник его кивнул.

- Кроме того, у меня появился некоторый интерес в этом аббатстве.