AC/DC. В аду мне нравится больше. Биография группы от Мика Уолла

К счастью для него, Джордж и Гарри, которые помнили Бона как второго вокалиста The Valentines, смогли увидеть в нем потенциал. По их мнению, его желание делать все так, как будто это его последний шанс, было скорее бонусом. Это означало, что он сделает все, что ему скажут. Но у него также был потрясающий голос, полный экспрессии и присущий только человеку с опытом, человеку, который купил футболку, а потом дважды потерял ее. В этом образе было что-то притягательное.

Он был смешным, какими, как правило, бывают все депрессивные люди, и с ним было над чем работать. Он сразу сказал, что сам пишет тексты. Для группы это могло быть как плюсом, так и минусом. Самым важным было то, что он понравился Малькольму и Ангусу. Он все еще мог одеваться, как хиппи, но от «старика», как они привыкли называть его за спиной, почти ничего не осталось. Он курил траву и пил. Это были его собственные Инь и Янь, и это подогревало к нему интерес. Через несколько недель в Сиднее Малькольм попросил Бона обрезать длинные волосы и перестать надевать комбинезон, а он, как ни странно, тут же согласился.

Это был настоящий контраст с Дейвом Эвансом, которого Малькольм когда-то во время их выступления в Перте тоже просил обрезать волосы. «Малькольм сказал: “У нас для тебя новый имидж”. Я спросил: “Что?” Он ответил: “Подстриги волосы коротко и носи темные очки”. Я ответил: “Отвали, я не буду для кого-то стричь свои волосы”. Я ушел из дома в шестнадцать, потому что у меня были длинные волосы, вы думаете, я бы их подстриг ради какой-то группы? Я сказал: “Нет, ни в коем случае, я этого не сделаю”», – делился Дейв.

Бон и не мечтал когда-либо поболтать по душам с Малькольмом или кем-то из других братьев Янг. Ему было почти 30, и он знал, что сейчас ему достался хлеб с маслом.

Глава 6 Милашка Бон

Бон Скотт покидал Аделаиду, свою старую жизнь, которая закончилась в ту ночь, когда он разбился на мотоцикле, что означало, что он также покидает и свою жену Айрен. Через несколько недель он говорил журналистам: «Группа мне дороже, чем девушка, поэтому я присоединился к AC/DC и ушел от Айрен». Он рассказывал, что купил амфетаминов и просто принимал их до самого Сиднея, пока группа не передумала давать концерт.

Все это было правдой, но это еще не вся история. У Бона все же оставались чувства к Айрен. She’s Got Balls, первая его песня для AC/DC, и правда была посвящена его жене. И в предстоящие месяцы и годы он еще не раз будет сомневаться в своем выборе.

Он никогда не делился своими личными переживаниями с Малькольмом или Ангусом, которые были еще достаточно молоды, чтобы без проблем проводить Рождество в туре, как они и сделали в первый раз в декабре 1974 года. К тому времени у брата Бона Грэма начались серьезные отношения с сестрой Айрен Феей, а еще один его брат Дерек женился, и у него уже было двое детей. А Бон сидел один в своем гостиничном номере, пил бесконечные пиво и виски, нюхал; вокруг были толпы группиз, чьи имена и лица сливались в одно уже задолго до того, как он стал по-настоящему знаменитым. Он сидел пьяный и обдолбанный, писал длинные меланхоличные письма Айрен и думал, что она все еще на его стороне и понимает его. Но это было не так, и где-то в глубине души он все понимал.

Остальная часть группы видели только комичную сторону нового вокалиста. Ангус рассказывал, что он, по крайней мере, научил его хорошим манерам: говорить «Извините, пожалуйста» вместо «Отвалите, если вам не сложно». Вскоре «старик» получил новое прозвище «Милашка Бон» в честь Милашки Саймона, персонажа старого американского комедийного телешоу Get Smart, секретным оружием которого было то, что тот не мог кому-то не нравиться. К счастью для Ангуса, Бон передал ему некоторые старые синглы и пластинки, которые были не нужны. Многие из них, например, Great Balls On Fire Джерри Ли Льюиса, уже были знакомы молодому гитаристу. Даже Малькольм, который никогда просто так никого не хвалил, позднее будет описывать Бона как человека, оказавшего «мощнейшее влияние» на развитие группы: от ребят, играющих в барах среди летающих бутылок, до хедлайнеров мирового уровня: «Когда пришел Бон, мы все объединились», – говорил он.

Однако не все были так позитивно настроены по поводу появления Бона на сцене. Дейв Эванс рассказывал: «Он видел меня без рубашки. Он видел, как я веду себя на сцене. Он видел то, что должен был видеть: рок-звезду с оголенной грудью. Это был мой имидж, который он забрал себе».

Был еще один человек, которого в конце 1974 года все еще нужно было убеждать, что Бон Скотт – подходящий вокалист для AC/DC. Им оказался новый менеджер группы Майкл Браунинг.