Ачайваямская весна

Я ухаживала за ним. И все вспоминала, как мы хорошо маленькими играли. Себя все время ругала. Глупыми бывают молодые девчонки, пока не родят. Потом только умнеют. А играли мы часто в оленеводов. Рультыет оленеводом был, а я оленем. Я от него убегала, а он меня чаатом ловил. Потом он так научился чаат кидать, что мог на спор любого оленя из стада выхватить за любую ногу или любой рог.

Бредил он все время. Говорил все, что снежные бараны вдруг с головами келе стали за ним гоняться, а он от них с горы на гору перескакивает, а они — за ним. И никак убежать не может. Старики объяснили потом, почему это. Нельзя было столько баранов убивать — все равно бы бросил. Нужно было только одного застрелить, сколько унести мог. Оттого, думали, верно, он упал со скалы и оттого так бредил. Это вроде как совесть его замучила за то, что на баранах, свое зло сорвал, какое из-за меня накопилось.

Тогда ко мне пришла моя песня:

Шью красивую кухлянку,
Для кого — не говорю.
Взгляд блуждает в белой тундре,
Отчего не говорю.
Вижу — бусинки мелькнули,
Их я жду и промолчу.
Это милого упряжка.
Жду его, но все молчу,
Рультыет ко мне приехал,
Рада я — не говорю.
Ниже голову склоню.
Все глаза ему расскажут.

Рультыет выздоровел. Шрамы еле заметные остались. Спасибо этой керечке.

Через некоторое время старушки стали ко мне приглядываться, а затем сказали, что у меня будет ребенок. Родился мой первый, а потом еще пять. Теперь у всех свои дети. Вы хотели про родственников моих спрашивать — теперь давайте буду рассказывать. Только сначала Ивнеут спрашивайте, она по родне Рультыета идет.

— Правильно сказать, свояченицы, — подсказала Елена Ивановна.

— Да, так, — ответил я, доставая свою неизменную тетрадь и ручку, — начнем тогда с отца Ивнеут и его братьев и сестер. Как его самого звали?

Покинем Мейныпильгино и вернемся на Камчатку, в бригаду ачайваямского совхоза. Иначе можно опоздать к событию, которого оленеводы ждали почти год.

Сегодня — бега.

Призы будет вручать Анатолий Арсентьевич от имени руководства совхоза. Приз первый — олень. Приз второй — будильник. Приз третий — великолепный ремень, украшенный чеканными бляхами.

Участники начали готовиться уже с утра. Чуть свет гонщики ушли в стадо и привели оленей по два каждый. Нарты также были загодя расставлены на расстоянии друг от друга.

Гонщики заранее договариваются, кто за кем поедет. Здесь нет единого старта, когда все срываются с места в одно время и с одной линии. Путь также не размечается. Просто договариваются, что поедут по такой-то дороге и завернут возле приметного места.

Нынешняя гонка в один конец имеет длину километров двадцать. Значит, всего проедут около сорока километров. А дорога ужасная. Сразу же от старта идет между сопками мелкая болотистая лощина, покрытая кочками. Кочки высоченные. Ехать очень неудобно. Потом лощина переходит в долину, густо заросшую стлаником. В нескольких местах ее пересекают ручьи. Значит, оленям придется бежать по льду. Там же есть и каменные осыпи.

На здешней гонке проверяется не только мастерство дрессировщика, искусство ездока и выносливость животных, но и умение ремесленника. С такой гонки, рассказывают, нередко участник возвращается пешком, неся на себе обломки нарты.

У чукчей и вообще у народов Северо-Востока очень много красочных описаний оленьих гонок. Там всегда рассказывается о необыкновенном азарте, об энтузиазме сочувствующих гонщикам. Словом, гонки рисуются зрелищем не менее захватывающим, нежели, скажем, конные состязания где-нибудь в Австралии или Британии. В самом деле, известно, что прежде на оленьих гонках разыгрывались очень богатые призы — целые стада, целые состояния для оленевода. Кроме того, и честь для гонщиков выпадала немалая. О них говорили потом всю жизнь, и даже после их смерти. Все это было.

Но и сейчас чувствуется, как напряжены гонщики. Поставить оленей в упряжки им помогают добровольцы. Участники состязаний в основном люди пожилого возраста. Среди них и Чельгат.

Зрители ведут себя спокойно. Люди молча наблюдают за приготовлениями. Мы мечемся с фотоаппаратами, чтобы поймать тот кадр, который бы свидетельствовал о необычайности события.

Уходит со старта первый гонщик, за ним второй. Едут так же спокойно, как отправляются в гости. Выдающегося кадра нет.

— Почему медленно едут?

— Сейчас нечего гнать. Потом, в дороге, будут соревноваться…

— Каким же образом?

— Будут обгонять друг друга, стараться помешать уехать вперед.

Правила оленьих гонок и в самом деле несколько напоминают положение о соревнованиях яхтсменов. На оленях также можно обгонять противника только с одной стороны — справа, можно подставлять ему свою упряжку, чтобы он не мог вырваться. Если обходящий гонщик чем-либо задевал упряжку соперника, то он выбывал из игры.