Acumiana, Встречи с Анной Ахматовой (Том 2, 1926-27 годы)

В пять часов явился Пунин, стали они обедать, а я пошел обедать домой. Уговорились, что АА придет вечером ко мне.

После моего ухода из Шереметевского дома явился Боричевский, как было условлено раньше. (При мне Пунин заявил АА, что он устал, не хочет принимать Боричевского сегодня и напишет ему записку, что его нет дома. АА доказала ему, что это было бы невежливо и что раз он уговорился с Боричевским быть дома, он обязан быть дома. Пунин долго спорил, но наконец сдался.)

Встретили его АА и А. Е. Пунина, "представительница дома", а Пунин встрепанный и заспанный — выполз уже потом.

Боричевский уже очаровался АА и ее "искусствоведческим талантом"... Однако он, по-видимому, думает, что АА в сильной степени научается Пуниным, и не догадывается и не знает, конечно, что АА свои открытия, рассуждения и т. д. "выводит в свет" только в уже отшлифованном и блестящем виде — и когда доводит их до сведения Пунина, тот разевает рот от удивления, разводит руками и изумляется. А потом говорит мне о талантливости АА, об исключительной ее приспособленности для такой работы. Кстати, Пунин сам сначала думал, что АА научается Шилейкой, но теперь и это думать невозможно: Шилейко очень иронически относится к способностям АА и если и соглашается раз в год взглянуть на ее работу, оторвавшись для этого от своей, то в лучшем случае скажет, что АА сделала правильно, а всего вернее — отделается шуткой. Советов и указаний он почти не дает и отвечает только на прямо поставленный вопрос, но это и не может иметь никакого значения и никак не может влиять на ход работы АА.

Вот посмотрим: Боричевский, при мне прошлый раз заявивший, что ему для изучения творчества поэта не нужно знать ни его биографии, ни дат стихов, ничего из области психологии творчества и вообще ничего, кроме самих (да и то не всех, и не в ряд поставленных) стихов, — посмотрим, что он будет говорить после нескольких встреч с АА?

Боричевский сидел в Шереметевском доме долго — надоел.

В восемь часов АА пришла ко мне. Я предложил ей вина, и АА отказалась из-за нездоровья своего. Сидели за столом и разбирали листки первой биографии — решили довести это сегодня до конца. Главный недостаток этих моих записей — то, что я в них пытаюсь передать фразы АА о работе в первом лице и отмечая при этом все улыбки, позы, жесты и восклицания АА. Получается, во-первых, глупо и комично, а во-вторых — часто неверно; и все записи имеют какой-то несерьезный тон.

Позавчера, в субботу, я участвовал в вечере памяти С. Есенина в Клубе (им. Зиновьева) — бывший дом Паниной на Тамбовской. Прочел два стихотворения. Кроме меня, участвовали: Клюев, Рождественский (стихи и воспоминания), Шварц А. (стихи Есенина) и Медведев (доклад о Есенине). Вечер прошел удачно. Публика осталась довольна. Это мое первое выступление, за которое я получил деньги.

Сегодня днем я заходил к АА в Шереметевский дом, и уговорились, что АА придет ко мне вечером, чтобы поработать. После моего ухода у АА был Боричевский (второй раз; первый раз он был несколько дней тому назад: пришел тогда знакомиться, говоря, что занимается работами Н. Гумилева. Ничем он, однако, не занимается, а только хочет заниматься. Гумилева он даже не всего прочел). Боричевский уже очаровался "искусствоведческим талантом" АА. Вечером АА пришла ко мне, захватив с собой листки с первыми записями биографии, записями, которые я безобразно вел по своей тупости.

25.02.1926

1915. Конец 15-го — начало 16-го года.

Вернувшись из Хювиньки в Царское Село, АА поселилась не в своей комнате, которая была сдана сестре жены Д. С. Гумилева — Миштофт (потому что Анна Ивановна предполагала, что АА уедет в Крым), а в кабинете. Николай Степанович поместился наверху, в крошечной комнатке Коли-маленького. Так жили всю зиму 1915-16. Зимой АА, когда стала чувствовать себя лучше, ездила кататься: ей доктора велели "дышать воздухом".

Октябрь. В Хювиньку Николай Степанович привозил АА книги. Привез только что вышедшие Аполлона Григорьева и Каролину Павлову, привез "La peau de chagrin" Бальзака и "Lui et elle" Жорж Санд (обе на французском языке) и желтенькие книги универсальной библиотеки. Все эти книги АА прочла. Читала в Хювиньке очень много.

Октябрь-декабрь. О литературных собраниях Гумилева АА ничего не говорилось. От нее скрывали. А когда такое собрание было в Царском Селе у Гумилева, АА ушла, чтобы не быть на этом собрании и чтобы не мешать молодежи (литературной).

Ноябрь. В Царское село приезжал издатель "Аполлона" Кожебаткин. Просил АА дать ему "Четки" для нового издания. АА отказала, сказав, что всегда предпочитает издавать свои книги сама.

В день взятия Варшавы АА приехала в Царское Село.

15 июля АА телеграммой вызвали — ее отец сильно заболел. АА из Царского Села поехала в Петербург и в течение десяти дней непрерывно вместе с Еленой Ивановной Страннолюбской ухаживала за отцом. 25 июля отец ее скончался. Село. 4 сентября (на девятый день) была панихида.

"Целый год ты со мной неразлучен..." — весна 1915 (но может быть, 1916 — АА так сказала).