Ад-184

«Нас буквально загнали во двор вновь построенного завода (кажется, это был военный завод). Двор был огорожен высокой каменной стеной, похожей на тюремную. С одной стороны к забору примыкало пятиэтажное здание, построенное перед самой войной. Наружные строительные работы были сделаны все, а внутренние не начинались. Окна были не застеклены. В этот двор загнали 25–30 тысяч советских военнопленных, в том числе и более 200 раненых, которых мы разместили в подвальном помещении здания. Впоследствии пошли дожди, и все мы, пленные, вынуждены были мокнуть под дождем во дворе, превращаясь в грязно-серую массу людей. На ночь пленных немцы загоняли в здание. А так как здание не могло вместить всех, то немцы, заталкивая пленных в здание, крайних стали избивать дубинками, затем открыли стрельбу из автоматов сначала поверх голов, а после и по головам. Так мы узнали, каков он, немецкий „порядок". Все мы, пленные, были лишены возможности сидеть в здании из-за тесноты. Стояли на ногах до утра».

«…Наступил пятый день, как мы находимся в вяземском лагере военнопленных, и шестой день без пищи и воды. Силы у меня на исходе» (из воспоминаний бывшего узника «Дулага-184» А. М. Петербурцева)[96].

«В Вязьме были жуткие условия, период неописуемых страданий, голод, холод, издевательство, массовые заболевания среди военнопленных и огромная смертность. Ежедневно хоронили по 200–250 человек. Первые дни мы не получали абсолютно никакого питания. Питались буквально, что попадется, даже воды не давали, пили из помойных ям. В Вязьме в тот момент было больше 25 тысяч наших пленных. Помнится большое количество наших ополченцев. Встретил тов. Каноновича, командира 1-го батальона 37-го сп, связного командира нашего полка Веселова с завода „Калибр “»… (из воспоминаний И. А. Ивина, бойца 13-й Ростокинской ополченческой дивизии, октябрь 1941 г.)[97].

«Когда я под конвоем прибыл (в марте 1942 г.) в центральный лагерь военнопленных, передо мною открылась страшная картина. Я увидел живых мертвецов. Это были живые скелеты, обтянутые кожей. Жить некоторым оставалось не больше двух дней. За зиму на свалке у стены образовались целые штабеля мертвых тел… Вся территория лагеря огорожена и обтянута колючей проволокой, кругом сторожевые вышки, на которых установлены пулеметы. Ворота охраняются большой группой немецких солдат с собаками, все входящие и выходящие из лагеря проверялись» (из воспоминаний бывшего узника А. П. Тетцова)[98].