Старец говорил долго. Иногда он отвлекался на какие-то собственные размышления, совершенно не относящиеся к предмету разговора; иногда замолкал на несколько минут. Тем не менее я его слушал с тихой благодарностью, потому что он рассказал мне действительно важные вещи. Рассказал о том, что чтобы покинуть «душу» нужно понравиться (если сказать довольно грубо) одной из ее фибр. Фибра — это что-то вроде части души, отвечающая за нечто определенное, за какие-то чувства или умения. Рассказал старец и о том, как не стоит искать свою душу среди миллионов других. Рассказал, о том, что, если я ошибусь в своем выборе, то со мной произойдет тоже самое, что и с ними — дробление души на составляющие. Старец попросил меня в случае ошибки попытаться остаться собой, попытаться сохранить мысли, чтобы помогать ему направлять других несчастных. Еще старец, сбиваясь рассказал о мире, в котором они находятся. Это что-то вроде рая, в котором реальность определяется твоими желаниями, за одним небольшим исключением — никаких разумных или полуразумных существ тут нет и быть не может. Потому то, по его словам, так быстро сходят с ума. По тому-то и создают души такие ужасные, непонятные миры.
— Вот. На память, это небольшой подарок, но это максимум на который я способен. — С этими словами Незнакомец остановился. Он наклонился, поднял с земли серый, ничем не примечательный камень и, наконец посмотрев в мои глаза, протянул его мне. Его взор пробрал меня до самой глубины.
Я принял подарок. Мир пошел рябью.
‘Сверхмалый осколок неизвестной души’
Описание: неизвестно, что несет в себе этот маленький неприметный камешек, подаренный в знак уважения. Что с ним делать решать Вам, но помните, что он может быть как ящиком пандоры, так и панацей многих Ваших бед.
Характеристики: неизвестно.
Я выдохнул.
— Теперь абсолютно точно ничего не трогаем. Нафиг-нафиг-нафиг. Да чтоб я еще раз… Фуф. Что это <цензура> за игра такая!.. Я же свихнусь так скоро. Не в какие ворота это. — Поскафнил немного я и принялся за работу: душа сама себя не найдет.
…
…
…
По ощущениям не меньше недели (хотя на деле наверняка много меньше, но кто его знает как здесь течет время) я перемещался в пространстве, тщательно разглядывая каждую душу. Со временем, как и говорил старик, я научился различать их, несмотря на абсолютное внешнее сходство. Объяснить как я это делаю довольно сложно, поэтому просто поверьте мне, что я это делаю так же легко, как вы определяете цвет (дальтоники и монохроники, для вас — вкус).
Я видел черные, пропитанные страданием души. Видел души состоящие из чистой ненависти и боли, из любви и счастья, из ужаса и горя. Каждая душа отличалась от других.
Сегодня я обошел все души. Сегодня (лучше будет сказать сейчас т. к особого понятия о времени суток тут нет, но кого это колышет?) я нашел свою. Она скромно стояла почти в самом конце, среди остальных своих собратьев. Не знаю почему, но я сразу понял, что она принадлежит мне. Вроде бы она ничем не отличалась от остальных, но выработанное практикой чутье просто вопило о том, что она — родная.
Я несколько секунд, может минут — не знаю — любовался ей, а потом протянул каменную руку и уже было хотел коснуться ее, но в самый последний момент отдернул руку. «А не изменит ли меня увиденное настолько, что я перестану быть собой? Может лучше довериться собственному чутью, чем открывать самому себе свои пороки? Да, хреново будет, если все это уловка судьбы и там, внутри какой-нибудь очередной псих; но в конце концов — это просто игра. Сознания она навряд ли мне раздробит. Хотя здесь уже нельзя быть ни в чем уверенным, но все же. Так. Да Или все же нет. Хотя… Да. Остаться здесь — перспектива не самая лучшая, но разговаривать с самим собой? Нет, извольте.» — Мои мысли путались. Они были как бы в тумане, тихим эхом разносились по сознанию.
— Эта. — Проговорил я. — Эта душа моя. — Громко и четко сказал я.
Мир содрогнулся.
Глава 5: Четвертая сфера