Ад да Винчи

– А как же! – радостно воскликнул отставник. – Я и фоторобот могу составить, в милиции один раз приходилось.., когда к соседям в квартиру злоумышленник влез…

– Привлечем, – кивнул Легов.

Дверь кабинета приоткрылась, в щелку заглянул помощник Легова Севастьянов.

– Никита, я же, кажется, просил не мешать! недовольно поморщился Легов.

– Евгений Иванович, ребята там кое-что нашли, вы бы взглянули! Может, это важно…

– Ладно, – Легов повернулся к дежурному: Если еще что-то вспомните, непременно сообщите, а пока можете быть свободны. Спасибо за помощь.

– А как же насчет фоторобота? – огорчился отставник, почувствовав угасание интереса к своей особе.

– Ладно, пройдите в соседний кабинет, к Николаеву, скажете – я прислал!

Быстро пройдя вслед за Никитой по полупустым служебным коридорам, Легов через неприметную дверцу вышел в один из самых популярных залов Эрмитажа – Рыцарский зал. Перед закованными в сверкающую броню рыцарями на огромных конях, как всегда, толпились восхищенные мальчишки. Чуть в стороне стояли двое сотрудников службы безопасности.

– Евгений Иванович, – вполголоса сообщил один из них, шагнув навстречу начальнику. – Мы это вот там нашли, в уголке… Может, конечно, кто-то из посетителей обронил, а может, и нет.., вещица необычная…

Он протянул Легову на ладони небольшой темный предмет, упакованный в прозрачный пластиковый пакетик, чтобы сохранить отпечатки пальцев. Евгений Иванович поднес пакетик к свету и рассмотрел его содержимое.

Это был старинный футляр из тисненой темной кожи с кое-где сохранившимися следами позолоты.

– Что за футляр такой? – поинтересовался Никита, заглядывая через плечо шефа. – От ручки, что ли?

– Нет, не от ручки. Где, говоришь, вы это нашли? – Легов снова повернулся к дожидающемуся приказа секьюрити.

– Вот там, в уголке, за лошадью…

– Ну-ка, встань на то место!

Парень послушно нырнул за мощный лошадиный круп и замер, мгновенно слившись с темнотой. Легов прошел через зал от двери до двери, то и дело взглядывая в сторону лошади.

Спрятавшийся за ней парень не был виден.

– Вот где он прятался… – задумчиво протянул Евгений Иванович. – При вечернем обходе его и не заметили.

– Кто – он? – вполголоса поинтересовался Никита.

– Если бы я знал!

Он снова достал из кармана пакетик с вещественным доказательством и проговорил:

– Где-то я такой футлярчик уже видел! У кого-то из здешних корифеев! Вспомнить бы только кого!

Евгений Иванович чувствовал себя двойственно.

Как сотрудник Эрмитажа он всячески хотел избежать скандала, сохранить незапятнанным имя музея и решить проблему собственными силами, не вынося сор из избы. Но как офицер ФСБ он должен был держать в курсе свое непосредственное начальство и сообщать ему обо всех деталях расследования.

* * *

Дверь Маше открыл отец. Он очень постарел за те полтора года, что они не виделись, заметно прибавилось седых волос, лицо осунулось, глаза запали.

– Ты серьезно болен? – испугалась Маша.

– Да пустое! Простыл, понимаешь, в такую жару… – отмахнулся отец. – Ты проходи, а то тут сквозняк…

Послышался стук каблуков, и в прихожей возникла его жена – эффектная брюнетка в красном открытом платье. Маша мгновенно определила и стоимость платья, и то, что маникюр и укладка совсем свежие, только что из салона красоты.

«Лучше бы за мужем поухаживала, – подумала она, – человек с температурой сам на звонки бегает…»

Маша знала, что третья жена моложе отца лет на пятнадцать. Видно было, что она тщательно поддерживает это временное расстояние, и даже пытается его увеличить. Что-то буркнув в ответ на Машино приветствие, она зверем глянула на торт, который Маша купила в последний момент, вспомнив, что нехорошо приходить в дом с пустыми руками.

«На диете, наверное, – сообразила Маша, вот и злится…»

– Что ты хочешь узнать о своем деде? спросил отец. – Это нужно для очередного репортажа?

– Нет, это нужно лично мне, – твердо ответила Маша. – Чем он занимался и как он погиб?

Ведь он трагически погиб? Где это было? В экспедиции?

Они прошли в комнату, где, как Маша поняла, отец проводил время, когда болел. В комнате было душновато и не прибрано, пахло пылью. Отец торопливо убрал в ящик какие-то лекарства.

– Твой дед был крупным археологом, специалистом по древним религиям, – сказал он, сев на диван и обтерев лоб платком. – Даже в то время, когда с выездом было очень сложно, он много ездил, потому что работы его были известны за границей.

– Как он погиб и где?

– В Риме, в восемьдесят втором году. Это была нелепая случайность, автокатастрофа.

Грузовик потерял управление и врезался в такси, на котором твой дед ехал в аэропорт.

Маша быстро подсчитала в уме: в восемьдесят втором ей как раз было пять лет, стало быть, дед подарил ей пентагондодекаэдр накануне своей смерти.

– Больше ты ничего не знаешь?

Отец, не отвечая, рылся в ящиках письменного стола. Открылась дверь, и его жена внесла поднос, на котором стояли две кружки с чаем и два не правдоподобно больших куска торта на простых фаянсовых тарелках. Она молча плюхнула поднос на письменный стол и вышла. Маша мгновенно озверела.