Ад и Рай Евы (СИ)

А потом я приняла решения поступать дальше. Конечно же, колледжа мне было мало. Чтобы двигаться дальше, нужно иметь высшее образование. И да, я могла остаться в Херсоне и совмещать учёбу и работу, но что-то изменилось. Во мне. Я так больше не могла. Мама становилась всё старше и всё больнее, и ей требовалось больше денег на лечение. Мне же не оставалось ничего. И я решила рискнуть — уехать в большой город в поисках денег, хоть и не очень больших, но чуть больше, чем просто на еду и на лекарства.

Вот как-то так. Надеюсь, теперь вы понимаете, почему я стала так зависима от Макса и Яна? Они давали мне то, за чем я приехала. Но «за всё надо платить». И первой моей платой стали решения. И последствия, которые они несут за собой.

Я летела по вечерней дороге на неприлично дорогой машине с самым желанным мужчиной страны, который явно вёз меня на романтическое свидание. Вещи на мне стоили больше, чем квартира, в которой мы с мамой жили. И я разрывалась на части: одна, взращиваемая почти двадцать лет в строгости и покорности, говорила, что всё это искушение и порок; а вторая — маленькая, забытая всеми принцесса, которой никогда не давали того, что она хотела — вопила о своих правах и желаниях. Я видела немой укор в глазах мамы, но и то, как она старательно рассчитывает бюджет на месяц, чтобы хотя бы заплатить коммунальные. «Поступай по совести», — говорила мама. «Будь покорной!», — советовал Макс. «Работа есть работа. Раз уж взялась — делай всё как надо!», — наставляла Жанетта.

— Какая-то ты подозрительно молчаливая. Что-то случилось? — спросил Ян.

Я будто очнулась. Даже сложно сказать, сколько минут мы ехали, потому что я была вся в своих мыслях.

— Ничего. Просто переживаю. О Кристине, о поступлении, о будущем… О том, как всё будет.

Это была правда. Я всегда говорила правду, но впервые — опаснейшему мужчине, который только что едва не убил человека, просто потому что тот ему не понравился. И я его не боялась. Как не боялась никого и никогда, кроме разве что… Это было действительно странно. Если подумать, я всегда была нерешительной, старалась не высовываться, никогда не рвалась в бой, но и не испытывала настоящего страха перед кем-то.

Ян улыбался снисходительной улыбкой человека, познавшего сущность бытия.

— Не стоит переживать о том, на что ты не можешь повлиять.

Какая банальная мудрость! Но легче от этого не становится. Да, я не могу изменить прошлое, но оно может изменить моё будущее. Если моих баллов окажется недостаточно — пролетел мой бюджет, а значит весь мой план на будущие четыре года.

— В таком случае, получается, что я вообще ни на что не могу сейчас повлиять, — печально пожала плечами я. «А как же выбор, который тебе следует сделать сегодня? Он повлияет на многое!», — подсказала моя совесть. Очень некстати.

— Ты даже не спрашиваешь, куда мы едем? — удивился Ян.

Мы уже около двадцати минут ехали по вечерним дорогам, но, так как я всё равно совершенно не ориентировалась в Киеве, для меня это было не важно.

— Я уже начинаю привыкать ездить куда-то и зачем-то, находясь при этом в полном неведении. Не думаю, что ты сможешь сильно меня удивить.

Тогда он лишь дерзко усмехнулся. И вскоре я поняла почему.

Через какое-то время мы подъехали к очень-очень высокому зданию. На город наползли ленивые летние сумерки, небо постепенно сливалось с землёй, и я не сразу поняла, где же заканчивается этот дом.

— Так, вот теперь мне уже интересно!

Ян улыбнулся уже намного теплее и галантно предложил мне руку:

— Я рад. Надеюсь, тебе понравится этот сюрприз.

И мы поднялись не просто на самый последний этаж, а на крышу! Даже в лифте мне перехватило дыхание.

— Это будет что-то невероятное! — не то спрашивала, не то утверждала я. И видела безумно восторженный блеск своих глаз в зеркале лифта.

На обзорной площадке нас уже ждал столик для романтического ужина, но я проигнорировала его и кинулась к бортикам. Вечерний Киев зажигал огни и становился огромной живой золотой паутиной.

— Он никуда не убежит. Чем дальше — тем будет красивее. Садись пока, мы ведь так и не поужинали нормально.

К тому времени я уже привыкла есть когда попало и что попало и перестала замечать голод. Но всё же согласилась.

— Что ж, сегодня для тебя это может быть решающий вечер. Выпьем за это?

— Что-то у меня в последнее время, каждый вечер — решающий. И всё никак не решится.

Ян коротко засмеялся и перевёл тему.

— Мне кажется, что за эти три недели мы так ничего друг о друге и не узнали.

— А мне кажется, что ты и так всё обо мне знаешь.

Ян старался вести обычную светскую беседу, но что-то в это вечер у нас не клеилось.

— Я знаю о тебе только то, что рассказала ты, либо Кристина.

— И то, о чём тебе сказал Макс. И что ты прочёл в моих мыслях. Разве этого недостаточно?

— Нет. Я всё ещё не могу тебя понять.

Я усмехнулась — для меня было неожиданностью, что его вообще это интересует.